Мемуары

Как и во время своих прежних визитов в Париж, я прочитала в «Зале серебряных зеркал» архитектора Жана Франсуа Дегре доклад с демонстрацией слайдов. Французы были увлечены. Этому способствовало необычное оформление мероприятия. Экран, установленный по просьбе хозяина дома, был очень большим — во всю стену. Эта огромная поверхность способствовала усилению впечатления. Гости, не более 40 или 50 человек, расселись на ковре на полу. Среди них были известные кинорежиссеры, художники, издатели, театральные деятели и очень элегантные женщины. На мне было длинное платье из золотистой ткани. Среди энтузиастов-поклонников находился и Пьер Карден[531] — законодатель моды и большой ценитель фотоискусства, владеющий в Париже собственным театром. После показа слайдов он задал мне массу вопросов. Известный кутюрье с трудом поверил, что я сама делала снимки. Хотя продемонстрировано было почти 300 слайдов, все хотели смотреть еще. Со мной разделил триумф мой французский издатель. Он сиял.

В Вашингтоне меня ждала Мари Смит из журнала «Нэшнл джиографик». Ранее она прислала мне договор, в котором было написано, что журнал обязуется опубликовать 20 цветных страниц с новыми фотографиями нуба. Расположение иллюстраций я должна была определить вместе с Биллом Гарреттом.

Погода в Вашингтоне стояла по-осеннему красивая. Поездка от аэропорта до города была впечатляющей. На трехполосном скоростном шоссе нам повстречалось только несколько машин. Слева и справа пестрыми красками светились осенние леса.

В «Джефферсон-отеле» мне был забронирован номер. Он производил мрачноватое впечатление. Но пол, устланный велюром, был чудесным, и я могла ходить по нему босиком как по шерстяному лугу. Но когда решила заказать в номер ужин, оказалось, что по субботам и воскресеньям кухня и бар закрыты. Так я оказалась в удивительном ресторане под названием «Вилка дьявола». Заглянув в темную пещеру, я обнаружила супер элегантных женщин и мужчин в вечерних туалетах. Со стен и потолка таращились морды чертей, интерьер, конечно, не предназначался для неподготовленной женщины, которая в одиночку входит в темное помещение. Меня проводили к небольшому столику и предложили меню. Цены оказались заоблачными, и я с благодарностью отказалась от таких милых предложений, как шампанское, черная икра, устрицы или омары, но позволила себе креветки с рисом и самое малое количество вина, которое там подавалось, — пол-литра розового. Хотя я выпила только половину, этого было достаточно, чтобы я не сразу нашла свою гостиницу.

Теперь мы ежедневно трудились по нескольку часов в большом помещении вместе с Биллом Гарретгом, напоминавшим мне Рольфа Гильхаузена и Майкла Ранда. Гарретт был выдающимся фотографом, годами жившим в Бирме, Таиланде и Вьетнаме. Последние 20 лет он в качестве художественного директора руководил журналом «Нэшнл джиографик». Одновременно он работал с несколькими сериями, а макеты размещения иллюстраций ему готовили сотрудники. Билл Гарретт был влюблен в снимки нуба и потому охотно помогал мне советами. Я многому у него научилась.

В кратчайшее время цветные слайды были переделаны в черно-белые фотографии различного формата и с их помощью на большой магнитной стене возник план расположения иллюстраций. Их очень легко можно было заменять или передвигать. В Мюнхене я работала с черно-белыми снимками, но раскладывать их приходилось на полу, на ограниченной площади. Здесь же быстро и наглядно можно было компоновать серии.

Во время работы не только сотрудники и руководители других отделов, но и многие известные исследователи приходили, чтобы посмотреть висящие на стене фотографии. Например, естествоиспытательница Джейн Гудолл, прожившая несколько лет с группой шимпанзе и опубликовавшая достойные внимания статьи. Все время я слышала возгласы: «Невероятно!» Восхитился даже президент журнала мистер Гросвенор.