Мемуары Эмани

4. Хорошо все перемешиваем и начиняем кишку, завязав ее нитками до и после начинки.

5. Помещаем колбаски в кастрюлю, заливаем холодной водой и варим минут 30–40.

6. Как только колбаса закипает, ее надо прокалывать зубочисткой в разных местах, чтобы не лопнула в процессе варки.

7. Готовую сундэ можно подавать с соевым соусом, заправленным перцем и уксусом.

Мама знала, как я люблю сундэ, тащила на себе с бойни кишки и кровь, вымывала все внутренности и приговаривала:

– Много работы сегодня.

На время заливала их несколько раз растительным маслом, смывала и мыла уже в соли. Трепала кишки в тазу, меняла воду. Опять и опять.

* * *

Рубль, который дал папа на расходы, был истрачен. Уроки закончились. Сестренка Флора ждет меня на улице.

– Истратила свои деньги? Нет? Отдай их мне.

– А я как? – робко спросила Флора.

– Стой здесь и жди меня, я быстро.

Забираю у нее деньги, захожу в школьную столовую, покупаю котлету с гарниром, сажусь за стол и ем. Доела. Вытираю жирные губы и выхожу. На школьном крыльце сестренка спрашивает:

– Ты купила нам покушать?

Вопрос стоит у меня в ушах до сих пор:

– Ты купила нам покушать?

Да! И съела я одна то, что надо было поделить пополам. Отмотать бы время назад, взять сестру за руку, зайти вместе в столовую и разделить дурацкую котлету из хлеба пополам.

* * *

Ноги в руки, убегаю и кричу:

– Беги! Не останавливайся, дура, беги!

– Стой, до Москвы добегу, но поймаю! – Мать бежит за нами и трясет в воздухе палкой.

Флора останавливается как вкопанная и ждет. Я уже за поворотом вильнула и скрылась. Мать недолго думает и лупит Флору за обеих. Я, вволю нагулявшись, к вечеру появляюсь дома с невинным видом. Делаю круглые глаза:

– Вы знаете, что я видела? – И начинаю вдохновенно что-нибудь на ходу сочинять.

Пыталась как-то Флора повторить тот же маневр. Сбежала из дома на целый день и, вернувшись, начала рассказывать про увиденное. Не получилось. Опять ей влетело по первое число.

* * *

Весна. Женщины и дети из корейского поселка весело идут за травой. Солнце заливает все вокруг. Вода такая прозрачная в речке, хрустальная. Длинные хрупкие стебли ломаются, по излому стекают вниз прозрачные капли. Назад идем с полными мешками примятой зелени, она еще живая и тяжелая.

Опять весна, но более позднего периода. Трава другая, растет в хлопчатнике, сочная и жирная. Смахивая пот со лба, тащим ее на себе. Вся зеленушка отваривается в огромном котле во дворе. Бабушка, невероятная чистюля, в который раз перебирает ошпаренную зеленую массу, отжимает, шинкует, заправляет чесноком и перцем.

Опять весна. Совсем взрослая. Степь живая и такая волнующая. Собираем с мамой другую траву. Срезаем, встряхиваем, комочки глины медленно падают вниз. Огромное синее небо висит над звонкой степью, мама смеется и показывает на маки. Красными точками они выглядывают гордо из травы. Все льется через край – воздух, солнце, степной аромат.

Сейчас прошла бы босиком по той дальней дороге детства, глотнула бы знойного воздуха и глядела бы вверх в жаркое небо, опаленное солнцем и бездумной порой.

* * *

Как мы могли целые дни проводить на улице, предоставленные сами себе? Шпарило солнце, жара палила все вокруг, мы купались в Сырдарье, которая протекала неподалеку. Бежали по берегу километров пять, плюхались в желтую воду, рассекали волны руками, переворачивались на спину и плыли по течению большой реки, которая опоясывала несколько регионов в Средней Азии.

Плюх, плюх – шлепалась волна рядом, потом облизывала руки, ноги, все тело. Смотрю в небо, темно-синее от зноя и духоты. Километров пять лежу и качаюсь в воде, которая лениво несет вниз. Потом выплываю на берег и жду подружек. Вместе бредем вверх и опять прыгаем в воду. Наплававшись вдоволь, мы шагаем вдоль берега и ищем короткую дорогу домой.

Дома бабушка встречала меня и говорила:

– Опять в Дарье купалась, глаза, как пиписька у голубя!

До сих пор не понимаю, почему именно пиписька и именно у голубя?

Те дни, которые принято называть детством, были наполнены уроками в школе, отчаянными играми и запахом чеснока и жгучего перца, потому что три раза в день ели паби и кимчи.

Рецептов приготовления кимчи множество.

У мамы все было просто. Глубокой осенью во дворе грудой лежала капуста со своего огорода. Крупной солью щедро солили разрезанные пополам кочаны. Через два дня промывали каждый листик, потом обмазывали жгучей смесью и укладывали в огромные бочки с меня ростом. В воздухе стоял густой запах чеснока, перца и возбужденные голоса взрослых, рассуждавших о том, какая сочная капуста уродилась в этом году…

Кимчи