Мемуары фрейлины императрицы. Царская семья, Сталин, Берия, Черчилль и другие в семейных дневниках трех поколений

Во время одного из посещений каталикос и митрополит посадили меня перед собой и сказали: «Дочь Бабо, у нас, стариков, к тебе просьба, сможешь ли ты ее выполнить?» Что я могла ответить? «Исполню все, что велите».

Тогда патриарх и митрополит сказали слова, которые ранили меня в самое сердце. «Ты должна свою маленькую дочку отправить к родным в деревню и отдать кормилице. Так как сейчас ты больше всего нужна своему мужу. На все это нужно время, и ты не сможешь уделять должного внимания ребенку. Хождение сюда отнимает много сил и времени. Так будет лучше и для младенца, и для дела».

Когда я услышала эти слова, то почувствовала, что мое сердце разрывается от боли, словно в него вонзили кинжал. Меня душили слезы. Выйдя из тюрьмы, я, словно оглушенная, села в экипаж, примчалась домой, взяла Татули из кроватки и так сильно обняла, как будто кто-то хотел забрать ее у меня. Держала, крепко обняв и прижав к сердцу. И обильными слезами увлажняла ее платье. Как я могу тебя отдать, моя маленькая, мое счастье?!

Алеша в тюрьме, его обвиняют в серьезных преступлениях. Его или расстреляют, или сошлют в Сибирь.

Мне 21 год. За что мне такая боль?

Решили отправить Татули и двухгодовалого Георгия в Бандзи. Бабушка Тамара и дедушка Кици были нам безмерно рады. Затем вернулась в Тбилиси, где должна ухаживать за Алешей.

Весь город в слезах и в черном – не было семьи, у которой не было бы заключенного. Ночи и дни напролет мы бегали друг к другу, чтобы узнать, кого расстреляли прошлой ночью.

Расстреляли моего дедушку… Когда сын моей няни пробрался к месту, где были сброшены тела расстрелянных и нашел тело дедушки, то увидел, что в кулаках он сжимал вырванные от боли волосы из бороды…

Из губернской тюрьмы всех политических перевели в Метехи. Моего мужа тоже перевели.

Когда их посадили на грузовую машину, то водитель не смог сдвинуть ее с места. Так она была переполнена. Тогда нескольких людей вывели и расстреляли. Остальных расстреляли в другом месте.

В Метехи были запрещены свидания. Весь мост через Куру, ведущий в тюрьму, был заполнен желающими передать продукты. Если корзина возвращалась пустой, это означало, что человек жив и получил передачу. Если полной – значит, его уже нет.

С замиранием сердца ждали ответа.

Страшная история произошла на моих глазах с приехавшей из села женщиной. Она спросила про своих двоих сыновей. Ей ответили, что они расстреляны. Тогда она спросила про мужа. И услышала тот же ответ. Никогда не забыть мне горе той женщины. Невозможно описать его словами…