Мемуары M. L. C. D. R.

Его доводы убедили Королеву, и она вполне с ними согласилась, тут же сообщив мадам де Шеврёз, что очень признательна ей за заботу, но при нынешнем положении дел в этом нет никакой необходимости. Тем временем кардинал Мазарини выхлопотал для Ла Порта место при дворе Королевы, чтобы изгладить из его памяти приятные воспоминания о мадам де Шеврёз, добавив при этом, что обещанную должность камердинера Короля можно заслужить только преданностью. Он не получил ее до смерти Короля, и даже кажется, что это было сделано по рекомендации госпожи де Шеврёз, которая, несмотря на свою ловкость, в этом случае обманулась, приняв за милость то, что было лишь вознаграждением за измену ей.

Тем временем, делом чести для Мазарини, после того как он помешал Королеве принять меры предосторожности, которые могли быть ей столь полезны, было изыскать другие средства, чтобы обеспечить ей регентство. Государственным секретарем по военным делам был тогда господин де Нуайе; кардинал весьма опасался его влияния и охотно удалил бы этого человека от двора. Его-то он и убедил первым сделать предложение Королю, надеясь убить одним выстрелом двух зайцев. Мазарини рассчитывал, что Король либо согласится передать регентские полномочия Королеве, которая будет обязана этим ему, кардиналу, либо придет в ярость и отправит в отставку того, кто ему это предложил. Господин де Нуайе поддался на уловку и позволил втянуть себя в это дело. Но он понимал, какая нелегкая задача предстоит, и решил сыграть на религиозности Короля, приведя к нему своего духовника. Духовнику, полагавшему, что в последние свои дни Король думает только о спасении души, предстояло убедить его, что Господь велит миловать своих врагов и что все поводы для огорчения, которые Королева когда-либо ему доставляла, лучше забыть; он уже возвратил ко двору тех, кто был в опале из-за верности Королеве — и не лучше ли теперь выказывать ей только любовь? Да ведь и представившийся случай дать ей опеку над собственными детьми — это столь естественно, что ни один родственник не сможет оспорить ее права в законном порядке; что если Король поступит иначе, то это будет значить, что он затаил обиду; наконец, в предоставлении регентства нет никакой опасности и к тому же нельзя прощать наполовину. Духовник был достаточно умен, чтобы сделать все так, как ему говорили, — то ли из чувства долга, то ли просто, чтобы оказать услугу. Но ему очень быстро приказали удалиться: Король догадался, что его миссия — не что иное, как хлопоты господина де Нуайе, отправил последнего в отставку и отдал его должность государственного секретаря господину Ле Телье, нынешнему канцлеру^{107} Франции. Поскольку карьера этого министра, равно как и его сына маркиза де Лувуа, весьма примечательна и сопоставима, пожалуй, с деятельностью иных государей, я скажу о нем несколько слов, убеждающих в том, что, когда достоинства человека безграничны, нет ничего препятствующего его возвышению.