Мемуары мессира Д'артаньяна. Том II

Монталь, уступив его первому мнению, уступил еще и этому; Мовийи сам конвоировал моего камердинера, и, переправив его через Арденны, за Филипвиль, он явился в Намюр, где рассчитывал найти Принца де Конде. Не найдя его там, как он предполагал, он вынужден был добраться до Брюсселя; едва Месье Принц узнал о причине его вояжа, как сказал ему, что весьма признателен Монталю за такое его поведение, ничто не свидетельствовало бы лучше о его невиновности, как выдача ему самому заключенного; он позаботится вытянуть из него правду, а когда его приготовят к повешению, может быть, он [318] не будет особенно упорствовать в ее сокрытии. Но не было никакой необходимости ни приводить его в это состояние, ни применять к нему пытку, дабы заставить его признаться во всем, что он знал; как только Месье Принц его об этом спросил, он выложил ему все от начала до конца. Месье Принц взвесил все его слова и нашел их слишком наивными, чтобы их сопровождала какая-либо скрытность; итак, рассудив по тому долгому времени, какое Его Преосвященство удерживал его в Париже, что все это было сделано лишь для внушения ему самому именно такого мнения, якобы Монталь был подозрителен, он было вознамерился выпустить его, не причинив ему никакого зла. Но кто-то намекнул ему, что это повлечет за собой последствия; раз уж они вешают обычного шпиона, то еще больше резонов повесить человека, осуществившего такой злостный маневр; тут этот Принц оказался как бы в нерешительности, что же он должен был сделать.

Смерть невиновного.

Не то чтобы он недостаточно был расположен к строгости; он обычно так же мало заботился о жизни человека, как если бы это не был ему подобный; но на этот раз он рассудил, что этот человек, может быть, послужил инструментом коварства, сам того не зная; итак, он по-прежнему настаивал на его спасении, когда люди, еще более жестокие, чем он, говорили ему, что если он это сделает, он тем самым оправдает всех, замешанных в шпионстве; далеко не всегда то, что они передавали, исходило из их личного опыта, они переносили и передавали письма, чаще всего не зная их содержания; их неосведомленность, однако, их не спасала, поскольку их ежедневно вешали с этими письмами на воротниках — к тому же, он обязан таким удовлетворением по отношению к Монталю, поскольку, если он пренебрежет наказанием человека, кому ничего не стоило погубить того в его собственных глазах, тотчас же можно будет поверить, и он сам поверил бы первый, если бы встал на место других, что он нашел его невиновным; тем не менее, он не мог быть таковым без того, [319] чтобы этот Комендант не был преступником; таким образом, если он намеревался оправдать одного, он неизбежно обвинял другого. Принц де Конде оказался в сильном замешательстве после всего этого, и так как он нуждался в Монтале и не желал его обижать, он вернул ему узника, дабы тот делал с ним все, что ему заблагорассудится. Монталь счел делом своей чести его повесить, из страха, как бы его не обвинили в сговоре с ним, а заодно и со мной. Итак, устроив эту казнь среди бела дня, в присутствии всего своего Гарнизона, он не боялся больше, что этот бедняга скажет что-нибудь против него, поскольку мало того, что он никогда ничего не знал из того, что я проделывал там, теперь его просто не было больше на свете, чтобы что-то сказать. [320]

Разнообразные настроения

Настроения Парламента…