Мемуары мессира Д'артаньяна. Том III

Любовь Короля к Мадемуазель де Ла Вальер не мешала тому, что он походил на многих других, кто покидают порой доброе застолье у себя, дабы отправиться отведать дурного. Человеческое непостоянство склоняет нас подчас к такого сорта вещам, и вполне достаточно быть мужчиной, чтобы попадаться на это чаще всего. Он загорелся на один момент страстью к некой фрейлине Королевы, его жены, кто была дочерью старшего сына одного Маршала Франции, и когда каждый это заметил, Герцогиня де Навай стала во главе, дабы помешать их дальнейшему сближению, если, тем не менее, этого уже не случилось. Она избрала такие пути, дабы добиться цели, какие были неприятны Королю; а так как он подозревал, что она уже подавала советы Королеве по поводу полученного ею письма, он изгнал ее из своего Дома. Ее муж был причислен к ее опале, и они оба получили команду отделаться от их должностей. А они стоили немалых денег, [361] поскольку он обладал должностью Лейтенанта рейтаров Гвардии с Наместничеством над Авр де Грас, независимым от Наместничества над Нормандией, а она имела должность Статс-Дамы молодой Королевы. Но Король определил цены, какие им будут выплачены, так что она получила всего лишь пятьдесят тысяч экю за ее должность Статс-Дамы Королевы, тогда как могла бы иметь все четыреста тысяч франков, если бы Его Величество оставил ей свободу извлечь из нее все, что она бы пожелала. Что до него, то он тоже и по тому же резону получил только пять сотен тысяч франков за свое Лейтенантство над рейтарами и сто тысяч экю за свое Наместничество. Маркиза де Монтозье, чей муж был вскоре сделан Герцогом, заняла ее должность у Королевы. Граф де Сент-Аньан, кто подобным образом был возведен в это достоинство, получил Наместничество, а Герцог де Шольн — Лейтенантство над рейтарами. Герцог де Навай одолжил эти деньги Мадемуазель и добавил к ним еще пятьдесят тысяч франков, дабы заключить на них контракт на пятьдесят тысяч ливров ренты. Месье ле Телье уже имел таких один или два из тех же доходов, не считая множества других, что были поменьше. Так как он был большим экономом, жил, как простой горожанин, его должность никогда ему ничего не стоила, и уж не знаю, с какого времени, он был осыпаем благодеяниями Короля, из каких он составил крупный доход; он подбирал потихоньку су к денье и был невероятно богат.

Опала этих двух персон была определенным предвестием, что ничуть не меньшее случится с теми, кто написал письмо, о каком я неоднократно говорил. Однако, так как они были пока еще слепы и не предвидели надвигавшейся на них грозы, они подбрасывали стишки в комнату Короля, где еще и издевались над его любовницей почти в той же самой манере, в какой они это уже делали. Они ставили ей в упрек, кроме того изъяна, что она хромала, вдобавок и тот, что она была худа до последней [362] степени. Она действительно была такой, она даже была такой с тех пор, как явилась ко Двору, так что, можно сказать, это зло было у нее издавна. Однако еще и несчастный случай вмешался в ее естество — так как она уже имела двух детей от Его Величества, какие полноправно могли бы сойти за детей любви, поскольку они оба были один красивее другого, это еще увеличило ее худобу, в том роде, что она чуть ли не зачахла.

Месье Кольбер создает Компанию Индий