Мемуары мессира Д'артаньяна. Том III

Ненависть, какую он питал к Месье Фуке, исходила из двух обстоятельств; во-первых, в самом начале, когда тот сделался Суперинтендантом, тот отказал ему в двух миллионах, какие он у него пожелал занять, потому как возмещение, какое он тому предложил, было весьма сомнительным; во-вторых, ему донесли, якобы тот сказал, что вельможи Королевства просто помешались, бегая за его [203] племянницами, поскольку если с ним приключится хоть малейшая опала, все они будут стоить ничуть не больше, чем шлюхи с Нового Моста; к тому же они совсем недурно походили на него самого их огромным аппетитом, так что он не понимал, как эти сеньоры отважились взвалить себе на голову столь скверный товар. Фуке, прослышав о том, что обо всем был отдан рапорт Его Преосвященству, отрекался от подобных слов, как от доброго смертоубийства; либо этого не было на самом деле, или же он счел некстати в этом признаться, предположив во всяком случае, что он все это сказал. Кардинал сделал вид, будто ему поверил; но так как он был Итальянцем и имел то общее с этой Нацией, что и не думал никому прощать, он навсегда затаил на него злобу с тех пор. Фуке предупреждали поостеречься его, что он вознамерился его погубить; но вместо обращения этого мнения себе на пользу, он столь бурно распорядился им, что сам, своим неосмотрительным поведением, дал в руки своим врагам исключительную возможность уничтожить его в сознании Его Величества. Он приказал укрепить Бель-Иль, устроил угощение, о каком я говорил момент назад, а кроме всего этого, раздавал пенсионы всем и каждому, как если бы имел неиссякаемый источник золота и серебра. Он допустил еще, немедленно по возвращении Месье Принца, такую же тяжкую ошибку, как все предыдущие, если, конечно, она не была еще худшей. Он сделал все, что мог, лишь бы втереться ему в друзья, вплоть до того, что преподносил ему подарки. Месье Принц, кто нуждался в деньгах, принимал их тем более, что не знал, насколько Фуке выбывал раздражение его Величества; совсем напротив, он полагал, что Король относился к тому лучше, чем никогда, со дня смерти Кардинала, поскольку вместо двух мэтров, как было прежде, предполагался только один в будущем, так как Король громко провозгласил в присутствии всего Двора, что он не желает больше иметь первого Министра, и что он сам будет таковым для себя. Поначалу нашли это [204] предприятие слишком великим для молодого Принца, кому не исполнилось еще и двадцати трех лет; но едва Кардинал закрыл глаза, как в нем обнаружили мудрость явно не по годам, да еще вместе с суждением солидным и проницательным; теперь уже никто не сомневался в том, что он способен на это чудо, поскольку действительно было пристало молодому Монарху, каким он и был, сделать для себя необходимостью, а в то же время и удовольствием исполнение собственного долга.

Вкрадчивость Месье ле Телье

Большинство думало, однако, заполнить своей особой место Кардинала, не принимая во внимание, что у них были слабоваты плечи для такой ноши. Месье ле Телье, Фуке и де Лион были как раз из таких и старались вытеснить одни других всякого рода ловкостью. Сервиен, разумеется, тоже принадлежал бы к их числу, если бы был жив; но он умер еще прежде Кардинала, проложив и ему туда дорогу. Месье ле Телье основывал свои надежды на его вкрадчивом характере, чем он и превосходил всех остальных. Он был сладок, как мед. Он никогда не превозносился и не унижался, всегда то же лицо, всегда тот же вид, такой же любезный как в одни, так и в другие времена; однако такой же зловредный и такой же опасный, как если бы он был самым гневливым и самым яростным человеком в свете. Он ловко внушал Его Величеству, якобы он обладал секретами всего Государства, потому как Кардинал, кто имел тысячу доказательств его сдержанности и его рвения, уверился в том, что не должен таить от него никаких секретов. Король выслушивал все это, ничего не говоря, ничем не показывая, насколько он проник в его намерения; итак, тогда как этот похвалялся перед ним доверенностью к нему Кардинала, де Лион со своей стороны приписывал себе честь его переговоров в иноземных странах. Он давал почувствовать Его Величеству, что без глубокого знания их интересов Министр мало чего стоит; разве не по этой единственной причине Кардинал Мазарини был избран из большинства других для занятия [205] этого поста, на каком он так славно держался в Государстве.