Мемуары мессира д'Артаньяна

Наконец, эта встреча меня бесконечно удовлетворила, и я попытался воспользоваться честью, какой он меня удостоил, чтобы предложить ему то, что Месье Кардинал мне порекомендовал. Я сказал ему о страсти, с какой Его Преосвященство желал бы стать одним из его друзей, а она была такова, что он не упустит ни малейшего случая ее доказать. Он мне ответил, рассмеявшись, что я исполнял мой долг, пытаясь его в этом убедить, и если бы он захотел исполнить свой, он бы мне посоветовал не настолько уж доверяться слову Кардинала, чтобы служить ему заложником; этот Министр явился из страны, где не устраивают себе закона из всего, что обещают; истинная правда, не существует такого общего правила, у какого не было бы своего исключения, но, наконец, быть Итальянцем и Государственным Министром великого Королевства, такого, каким была Франция, и в то же время исполненным искренности, это были две вещи почти несовместимые; он скажет это ему самому в лицо, как он говорил об этом мне, и чем больше Кардинал найдет возражений, тем больше будет доказательств, что он ему сказал правду. Он принялся в то же время зубоскалить вместе со мной над всеми гримасами, что строят друг другу при большинстве Дворов, спрашивая меня, были ли когда-нибудь Франция и Испания лучшими друзьями от всех тех посольств, что они направляли одна другой, а также и от всех тех союзов, что они заключали? Я не мог сказать ему ничего другого, кроме того, что считал его абсолютно правым. Ему еще раз понравилось мое чистосердечие, и когда мы расставались таким образом, он сказал мне, что хотел бы пригласить меня пообедать в кругу семьи, прежде чем я возвращусь во Францию; он не мог лучше отметить свое уважение ко мне, и он всегда поступает так лишь со своими добрыми друзьями; наконец, сбросить с себя вместе с ними свое достоинство означало показать им, что не желаешь застать их врасплох в какой бы то ни было манере.

Полковники Харрисон, Мэлми и Лэмберт были самыми близкими его соратниками. Он сам представил меня им, и они все трое устраивали мне угощения, но слишком они были строгими и слишком роскошными, чтобы можно было поверить, будто все это от чистого сердца, так как, когда дают застолья своим друзьям, не разводят столько церемоний. Я был в восторге, что он сам познакомил меня с теми, кто был ему близок, и я устроил им всем троим ответное угощение, и оно ничуть бы не уступало их собственным, если бы у меня был дом, так хорошо обставленный, как бы мне хотелось, чтобы их там принять. Но так как в этой стране не существовало подобных тому, что находится в Сен-Клу у некого Денуайе, все, чего, могло недоставать моему празднику, так это того, что место, где мы пировали, вовсе не отвечало сделанным мною затратам. Правда, я ничего не упустил, тем более, что рассчитывал поставить это все на счет Месье Кардинала. Я был уверен, что он не сможет на это возразить, поскольку ради его интересов, а вовсе не ради моих, я их обхаживал, и он никогда меня не попрекнет ни единым словом.