Мемуары мессира д'Артаньяна

/Кардинала обманули./ Все его друзья, точно так же, как и все его ставленники, необычайно удрученные прежде, немного приободрились при этой новости. Тем не менее, во всех письмах, доходивших до них из Парижа, по-прежнему упоминалось одно и то же, то есть, что их мэтр погиб безвозвратно; они почти не знали больше, о чем здесь говорить, когда этому Принцу сообщили, что положение дел на конференциях здорово изменилось день или два назад; Дон Луис де Аро заявил Кардиналу, что если Король, его Мэтр, соблаговолил в пользу мира не припоминать о слове, данном им месье Принцу, позаботиться о его интересах, это не мешает ему засвидетельствовать свою признательность Принцу с другой стороны; он намерен сформировать для него маленькое Государство во Фландрии из городов, какие он же от нее и отделит; это было наименьшее, что он мог бы сделать ради него, после обязательств перед ним, взятых им на себя; кроме того, было бы справедливо, когда бы он вознаградил его за потери, какие ему пришлось претерпеть из-за несдержанного им самим слова.

Кардинал, кто, благодаря тому, что Его Католическое Величество не настаивал на восстановлении Принца во всех его правах и достоинствах, со своей стороны расстался со множеством вещей, предложенных ему Испанией, оказался весьма пораженным этой новостью. Он ясно увидел в этом, как Дон Луис де Аро его перехитрил. Однако, так как завершить войну в той манере, о какой тот ему сказал, означало бы скорее превратить ее в вечную, поскольку такой Государь у ворот Парижа сделает со временем столько же зла Королевству, сколько натворили его Герцоги Бургундские в их времена, он первый пожелал разрушить все, сделанное им же самим. Итак, он потребовал возвращения городов, отданных им в пользу того, что ему было предоставлено, а уж он, якобы, устроится таким образом, что Король, его Мэтр, удовлетворит Месье Принца. Но Дон Луис де Аро сказал ему в ответ — что сделано, то сделано, и Король Испании, приняв свои меры в другом роде, не собирался больше ничего возобновлять. Этот ответ, давший понять Его Преосвященству, как его надули, даже больше, чем в это можно было бы поверить, чуть было не довел его до полного отчаяния. Ему потребовалось умолять после этого, дабы добиться того, от чего он отказался при очень выгодных для него условиях. Но все это не пожелали больше ему предоставить, потому как положение вещей переменилось в настоящий момент; итак, все, что он смог сделать, так это вместо четырех городов, каких ему должно было бы стоить помешать Месье Принцу вернуться во Францию, теперь он отдавал не более двух, дабы его туда возвратить.

Когда это великое дело было завершено в таком роде, Король, выехавший из Парижа в эту сторону, усмирил по окончании пути какой-то мятеж, вспыхнувший в Провансе. Между тем, он отправил Маршала де Граммона в Мадрид просить руки Инфанты. Это была необходимая церемония для осуществления одного из условий Договора, по какому эта Принцесса была обещана ему в жены. Маршал получил все почести, какие когда-либо умели воздавать послу великого Короля повсюду, где бы он ни проезжал, перед тем, как прибыть в эту столицу; но его ожидало еще и нечто иное, — когда он туда прибыл. Он имел честь после аудиенции у Его Католического Величества появиться и перед Инфантой, кому он вручил письмо Короля.