Она вскочила на слишком узкий для неё мост и побрела по нему к ходокам. Её большие ноги то и дело соскальзывали. Маузер скинул с плеча свои винтовку M16A2 зарядил в подствольник гранату и выстрелил. Прямо перед носом у мутанта произошёл взрыв, мост сильно качнуло, и не удержавшаяся на нем химера упала в воду, но практически тут же вынырнула и забив лапами, начала плыть через реку.
— Лови ещё, сука, — Люба выдернул чеку из оборонительной гранаты Ф-1 и швырнул её в воду возле химеры. Маузер выбежал с моста на берег. Вода вокруг того места, куда попала граната, через несколько мгновений поднялась мощным всплеском, из-под воды вырвался глухой гул. Химера, оглушённая взрывом и раненная осколками, наконец, пошла ко дну.
— Спёкся, зверёк, — Люба и Маузер последний раз глянули на взбушевавшиеся воды Припяти и отправились ко входу в лабораторию.
Добравшись до места, которое было отмечено на ПДА как точка сбора, они не обнаружили ни входа в лабораторию, ни Хакера с группой, ни военных. Люба достал свой ПДА и включил. На экране появился значок нового сообщения, которое гласило, что Любиным напарникам придётся задержаться. Часы на экране показывали время полпятого ночи.
— Интересно денёк начинается, — сказал Люба, усаживаясь на землю. Точкой сбора оказалась небольшая полянка свободная от высокой травы. — Хорошее начало.
— Я осмотрюсь, — сказал Маузер Любе и скрылся в высокой траве.
— Ну да похрен, ты главное далеко не отходи, а я отдохну пока, — сталкер выключил свой ПДА, скинул с плеч рюкзак, положил на него голову и закрыл глаза. — Промотали меня всю ночь, поспать не дадут. Ой, блаженство. Мои бедные ноги…
Маузер оглянулся и хотел переспросить невнятное бормотание сталкера, но к его удивлению, Люба уже уснул.
Глава восьмая
Тридцать метров на уровне ада
Немец осторожно потеребил спящего сталкера за плечо. Люба резво поднялся, сжал в руках лежащий всё это время рядом с ним дробовик и посмотрел на Маузера, мол: «Чего разбудил?»
— Здесь кто-то есть, — шепотом сказал немец.
— Щас проверим, — Люба снова включил свой ПДА. Оказалось, пришло ещё одно сообщение от Хакера всего минуту назад: «На точке сбора кто- то есть, если это вы отзовитесь.»
— Это Люба говорит, — крикнул сталкер, чтобы их смогли услышать. — Не стреляйте, все свои.
Кусты зашумели, немец вскинул винтовку, но Люба положил руку на ствол и опустил его к земле. Из травы по очереди вышли: Хакер, Кулинар, Танцор, младший Могила с учёным и замыкали шествие Левша с Хирургом. Маленькая полянка сразу оказалась забитой.
Пришедшие сохраняли молчание и ждали, когда Люба с Маузером начнут что-нибудь говорить. Маузер быстро почувствовал общее настроение и задал вопрос:
— Это все, кто выжил?
— Как видишь, — тихо ответил я. С недавних пор список вещей, за которые я ненавижу Зону изрядно пополнился. — Так как, Максима Андреича… — я оглянулся на лейтенанта, тот опустил взгляд в землю, и тихо всхлипнул носом. Парня было действительно жаль, это вероятно был его первый рейд в Зоне, а в таких опасных он точно не бывал и что уж говорить не каждый день человек безвозвратно теряет своего отца.
Максим Андреевич, буквально умер на руках своего сына. Наверное, его смерть была самой заурядной в Зоне, но в тоже время чем-то отличалась от других. Хирург сделал всё что мог, но это только позволило на несколько коротких мгновений привести полковника в сознание. Я ощущал некоторое чувство вины за то, что я оказался рядом с ним и именно мне были адресованы его последние слова, а не родному сыну. Он сказал: «Ей трудно говорить. Слова не для всех, а без них по-другому никак», он был в бреду, но я запомнил эти слова. Второй раз я слышал о «ней», сначала контролёр, потом Максим Андреевич. Кто эта особа, и об одной ли женщине говорили человек и мутант в предсмертном бреду, я не знал и не стал волноваться по этому поводу, для меня теперь была нужна только месть. Месть Зоне.
Потеряв сознание, Максим Андреевич скончался через четыре минуты. Мы сожгли тело, чтобы его не сожрали мутанты и похоронили прах в контейнере для артефакта. Я продолжил.