Мемуары убийцы

Даже невооружённым глазом было видно, что найденные полицейскими кости были скелетом маленького ребёнка. Совершенно очевидно, что труп был закопан очень давно и успел полностью разложиться. Сыщики были озадачены. У ворот собрались местные жители. Полицейские в форме выстроились в оцепление. Детективы казались и растерянными, и взволнованными – я не мог точно понять. Я никогда не умел правильно считывать лица людей.

Кто этот ребёнок? Раз он похоронен много лет назад, я должен помнить.

И почему Пак Чутхэ заявился вместе с полицией?

*

Меня арестовали. Часто заходят следователи. Они постоянно ссылаются на то, что было сказано «вчера», только я не помню, чтобы вчера с ними встречался. Всё время кажется, что меня допрашивают впервые. Поэтому каждый раз начинаю рассказывать с самого начала. Скольких людей убил, и почему меня не поймали. Какие стихи писал и почему оставил в живых лектора из класса поэзии. О Ницше, Гомере и Софокле и о том, насколько проницательно они судили о человеческой жизни и смерти.

Но, похоже, следователи не хотят слушать мои рассказы. Думаю, им нет дела ни до моего славного прошлого, ни до философии. Они считают, что я убил Ынхи, и сосредоточены только на этом. Я объясняю, что её убил Пак Чутхэ. Что он стал с ней встречаться после дорожного происшествия, когда я врезался в его джип. И что после того, как я заметил кровь на его машине, он то и дело появлялся в деревне.

– Но он же из полиции, – скривив губы, усмехнулся сегодняшний следователь.

Я возразил. Разве полицейский не может убить человека?

Следователь согласно покивал:

– Может, конечно. Только не в этот раз.

Пытаюсь разыскать детектива Ана. Мне почему-то кажется, что он мне поверит. Но и сегодняшний следователь покачал головой: он тоже не знает Ана. Я подробно описал, как выглядит детектив, его манеру речи, рассказал о наших разговорах.

Один из присутствующих спросил:

– Как получается, что человек, не способный запомнить хотя бы одной детали из недавнего прошлого, так хорошо помнит всё, связанное с детективом Аном?

Он прав, но меня почему-то разозлил этот вопрос.

*

Такое чувство, словно оказался в параллельной вселенной. В этой незнакомой реальности Пак Чутхэ работает в полиции, детектива Ана не существует, а я являюсь убийцей Ынхи.

*

Снова приходили следователи.

Опять задали тот же вопрос:

– Почему вы убили Ким Ынхи?

– Мою дочь убил Пак Чутхэ.

Выслушавший мой ответ мужчина лет сорока наклонился к коллеге помоложе и произнёс так, словно меня не было в комнате:

– И какой смысл в этих допросах?

– Положено для рапорта. Даже если это откровенный спектакль.

В конце концов, тот, что помоложе, заявил, что не в силах больше терпеть, и обратился ко мне:

– Вам прекрасно известно, что Ким Ынхи не была вашей дочерью. Жертва была социальным работником. Она присматривала за вами и оказывала медицинскую помощь, поскольку у вас болезнь Альцгеймера.

Я ничего не понял, о каком социальном работнике он говорит?

Сорокалетний прикрикнул на младшего:

– Хватит! У него давление поднимается. Всё равно не будет никакой пользы от твоих слов.

*

Бездна смотрит в меня.

*

Обнаружил в газете посвящённую мне статью. Вырвал её из газеты и сохранил.

«…также сообщил, что родственники потерпевшей обратились в полицию, испугавшись, что с Ким что-то случилось, поскольку она не отвечала на телефонные звонки и целых три дня не выходила на работу, хотя обычно работала без прогулов.

Проведя опрос свидетелей и выяснив, что потерпевшая оказывала помощь старым людям с ослабленными умственными способностями, полиция проверила несколько домов, которые посещала Ким. В результате расследования основным подозреваемым стал семидесятилетний Ким Пёнсу. Получив ордер на обыск, полиция осмотрела дом подозреваемого и территорию рядом с домом и обнаружила частично расчленённое тело убитой Ким.

Кроме того, как сообщалось ранее, в результате проведённого обыска был обнаружен детский скелет. На основании первого осмотра полиция пришла к выводу, что убийство было совершено много лет назад, и собирается продолжить расследование обстоятельств смерти ребёнка после анализа останков в Государственной экспертно-криминалистической службе.

Между тем встаёт вопрос о способе привлечения к уголовной ответственности Ким Пёнсу, ранее не судимого, в настоящее время страдающего болезнью Альцгеймера».

*

Меня часто показывают в новостях по телевизору. Люди не верят, что Ынхи была моей дочерью. Поскольку все это отрицают, я тоже начал сомневаться. Они говорят, Ынхи была социальным работником и ухаживала за одинокими стариками, которые из-за слабоумия не могли о себе позаботиться. Постоянно повторяется телесюжет, в котором коллеги Ынхи, роняя слёзы, чтят её память на траурной церемонии. Они так горько причитают, что я почти поверил, что Ынхи не моя дочь, а такой же социальный работник, как и они.