Мемуары Ведьмы. Книга вторая

Перед глазами бушевал ураган. В смертоносной воронке, сотканной из черной мглы, не переставая что-то громыхало и изрыгало огонь. Лишь мельком видя сцены сражения, я все еще не понимала, что происходит. Что это была за война, кого и с кем не представлялось возможным ни понять, ни увидеть. Это было настоящее сражение в действии, но вовсе не на земле. Оно происходило в небе.

Лишь мельком мне удавалось различить в клубах пыли и дыма полуголых людей, облаченных в сверкающие золотые одежды. Меня снова отбросило в сторону, как всегда, перевернув и закрутив. Во мне уже не было страха, и я отчаянно пыталась увидеть хоть что-то вокруг, но ничего не могла разобрать. Хаос, взрывы, лишь черная пыль и огненные вспышки. Вдруг послышался мощный мужской крик на непонятном мне языке. С другой стороны всего в метрах десяти от меня пронеслось синее пламя, а за ним блеснули длинные резные жезлы, извергающие его. Тут снова раздался этот ужасный звук, который, кажется, сотряс всю землю. Он вибрировал в воздухе и уничтожал меня изнутри. Моментально я почувствовала невыносимую боль во всем своем бестелесном существе. Все вокруг меня смешалось, и, потеряв ориентацию в пространстве, я, подхваченная незримой силовой волной, смиренно неслась во мрак грядущей смерти. Это было похоже на то, как глушат рыбу в водоеме, собирая ее в сети. Я плыла по поверхности воображаемого озера навстречу смерти своего сознания, заблудившись во времени. Лишь собрав последние остатки спутавшихся в хаосе мыслей, я тихо подумала:

«Обратно, в тело!»

Тут же всё стихло, я ощутила, что моя правая нога делает шаг вперед. Снова узнав запах леса и костра, еще даже с закрытыми глазами я поняла, что вернулась.

Предо мной все так же стояла бабушка, протягивая руки. Меня шатнуло, ноги заплелись, а голова тяжелым магнитом притянулась к земле. Она уложила меня на сумки и медленно погладила по голове.

— Сколько меня не было? — невнятно спросила я.

Губы явно не хотели шевелиться, и я с трудом открывала рот, чтоб произнести хоть одно слово. Мышцы размякли, тело казалось напиханным ватой, словно тряпичная детская игрушка.

— Что ты имеешь в виду? — произнесла та, шокированная моим состоянием.

— Меня долго не было?

Мне явно не давалась речь. Однако говоря медленно, я поняла, что буквы коряво складываются в слова, давая им смысл.

— Ты сделала шаг назад и тут же шагнула вперед. Прошло пару секунд, — ответила она.

Этот ответ не походил на правду. Он просто не мог ею быть.

Бабушка попыталась напоить меня своим чаем, но вода застревала в горле, и совсем не проходила дальше. Я захлебывалась, выливая чай обратно на землю. Мой живот то и дело сводила судорога. Было ясно, что все это творит со мной взбудораженный мозг, ведь если верить бабушке моё тело ровным счетом сделало всего два шага за это невероятное путешествие. Уложив меня обратно, она принялась разминать мои руки и ноги, массируя их и приговаривая что-то. Я расслабилась и посмотрела на небо, которое всё ещё продолжало кружиться.

Спустя всего минут пять мне стало совсем легко, тошнота отпустила, а мускулы расслабились. Я вновь почувствовала себя в теле, то есть почувствовала себя собой. Прикрыв уставшие веки, я вдохнула полной грудью этот прохладный родной хвойный воздух, пропитанный влагой и терпким костром. Вдруг я отчетливо ощутила, будто мой мозг или лучше сказать содержимое головы, выходит за пределы черепной коробки. Это непонятное чувство пугало и заставляло держать глаза открытыми. Я ясно чувствовала, непонятно, правда, каким именно органом чувств, что мой мозг медленно расширяется, расползаясь в стороны и занимая большее пространство, чем ему по природе отмерено. Решив сесть, я, убегая от нового непонятного явления, с нескрываемой иронией произнесла:

— Уж лучше б я потанцевала с нечистью на Лысой Горе, согласно старинному приданию, чем такое.

Рассказав бабушке о всем пережитом, я изобразила на лице немой вопрос. На который, она поспешила озвучить мне вполне реальный:

— О чем ты думала, глядя на колдовской костер? Что ты спросила?

— Я ничего не спрашивала! Ты мне сказала шагнуть назад, и я шагнула, — задиристо ответила я.

— Но ты должна была что-то спросить у духов леса, раз они решили тебе показать такое, — настаивала она.

Прищурившись и как бы анализируя все важные моменты ночи, я, припомнив падающую звезду, ответила:

— Что есть мы?

Бабушка нахмурила свои брови, и, повернувшись, переспросила:

— Чего?

Я с видом древнегреческого мыслителя посмотрела высоко в небо и простодушно ответила:

— Ну, не знаю. Ну, кто мы такие!

Она звучно хмыкнула и протянула мне свою руку. Мы направлялись домой.

Краски вокруг теперь были другими. Нас окружали темно-зеленые Ели, вырастая из невзрачного желтовато-серого грунта. Но я любила эти цвета, ведь именно они были цветовой гаммой моего дома. Той Земли, которую хорошо знаю. Во времени, в котором живу. Я поняла, что очень сильно люблю «здесь» и «сейчас», и ни при каких обстоятельствах не променяю их на «там» и «потом».

— Так, как ты дословно спросила? — снова послышался настойчивый расспрос.