Мемуары Ведьмы. Книга вторая

— Дедушка, а что такое НЛО? — недолго думая, спросила я.

Но он меня не услышал, продолжая всматриваться в окно. Его гипнотический взгляд буквально заставил меня повернуть голову и взглянуть в эту зимнюю красоту, освещенную сырным кусочком луны и бесконечно ровным снегом. Мой взор пал на уже привычную дорожку, ведущую к нашему дому, обогнул невероятно красивое синее поле и двух снеговиков, которых я сегодня слепила. Дальше была полоса черного леса в крупных серебряных пятнах, а выше полное звезд небо, в котором медленно двигался ярко-красный объект.

Несколько секунд эта точка перемещалась прямо. Затем на какое-то мгновение она остановилась и снова продолжала движение, но уже обратном направлении, лишь слегка изменив свой угол. Открыв от изумления рот и повернувшись к дедушке, я поняла, что все это время он внимательно следил за ней. Он выглядел встревоженно сконцентрированным, впрочем, я так же не видела в своей жизни ничего подобного. Дедушка встал и направился к столу. Сорвав плед со стула и, укутавшись в него, он молча вышел на веранду. Я, набросив свою шубку, последовала за ним. На улице стояла полная тишина, и лишь морозный воздух заставил нас дышать громче обычного и прижаться друг к другу. Мы не слышали от красной точки в небе абсолютно никаких звуков. Объект летал над полем совершенно бесшумно, кажется, не имея ни конкретной цели, ни направления. Дедушка медленно присел на корточки, словно боясь спугнуть птицу или зверя, и произнес:

— Одевай шапку и валенки! Пошли, поглядим поближе!

Уже через пару минут мы вышли из дома и почти бегом ринулись в поле. Ступив в глубокий снег, словно отряд партизан, мы рысью направились к лесу. Уже будучи на середине поля, мы все еще не слышали от красной точки ни единого звука. В ночной тишине звучало лишь далекое шуршание сосен, череда крякающего под ногами снега и наше тяжелое дыхание. Высвободив свою руку из дедушкиной хватки, я плюхнулась спиной в ватный снег и посмотрела в небо. На его лице скользнула совершенно ребяческая улыбка, за которой последовал громкий плюх увесистого тела в тяжелом тулупе. Мы лежали на синей сверкающей мягкой перине, наблюдая за черным небом, в котором загорались миллиарды серебряных звёзд и всего одна красная точка, неугомонно скачущая по небосводу. Она исполняла пируэты, словно вовсе не замечая нас. Красный огонек был одинок, и ничего вокруг не выдавало каких-либо других его очертаний. Сделав еще несколько зигзагов, объект вдруг застыл на месте. Мы переглянулись и взялись за руки, нам двоим на мгновение показалось, что тот, наконец, почувствовал или увидел наше наблюдение. По телу пробежало волнение, когда он завис прямо над нами, как бы отвечая столь пристальному вниманию. Мы же вовсе не понимали, что делать, как действовать, но уже через секунду объект мгновенным скачком оказался у черты леса. Я приподняла голову, чтобы продолжить слежку, как внезапно почувствовала сильную сонливость. Глазные впадины свело болью, а в тело ударил неистовый жар.

Дедушка вскочил на ноги, торопливо поднимая меня за руки, и мы снова побежали догонять красную звёздочку.

Уже пару месяцев меня мучили приступы нестерпимой головной боли. Обычно очередной приступ именно так и начинался: с внезапной сонливости и жара во всем теле. Затем в голове непрерывной очередью маленьких молоточков нарастал стук, перетекая в боль, которая уже очень скоро становилась нестерпимой. Ее можно было сравнить с битым стеклом, которое вонзалось в плоть изнутри своими острыми краями при моем малейшем движении.

Первый диагноз звучал, как приступы мигрени. Врачи назначали мне таблетки, холодные компрессы и даже уколы, из чего последнее помогало больше всего остального. Бабушка же каждый вечер заваривала мне особый лечебный чай, и поначалу я довольно хорошо после него засыпала. Со временем приступы не учащались, однако становились мучительнее.

Моя боль полностью подавляла бабушку. Я видела ее немой укор себе за то, что она когда-то решила показать мне весь этот мир магии.

— Возможно, — говорила она, — ты была к этому не готова…

Я с ней была в корне не согласна, однако и обнаружить в прошлом другую причину заболевания толком не могла. Возможно, всему виной была моя излишняя впечатлительность. Как знать. Тем не менее, кроме альтернативной медицины мы регулярно ездили к врачу в надежде, что причина мигреней вскоре выявится, и найдется более продуктивное лечение. Что ж, причина, судя по всему, выявилась, не принеся долгожданного облегчения.

Я никогда не видела свою бабушку в слезах, кроме, пожалуй, последних двух раз в больнице. Доктор просмотрел на свет большие прозрачные снимки, где был виден мой череп, а потом попросил меня выйти в коридор и позвать его ассистентку Ларису Петровну. Так и не найдя ее и вернувшись обратно, я обнаружила маму, обнимающую бабушку за плечи. Она громыхала плачем в ее вязаную кофту, которая и так уже изрядно намокла. Затем увидев меня, она всхлипнула моё имя и крепко обняла.