Меня больше нет

Если бы я что-то и хотел ответить, то не смог бы. Не понимаю, как Ян еще может говорить? Меня хватало только на то, чтобы не кричать. Я сам не заметил, что впивался ногтями в спину парня, то ли притягивая его к себе, то ли отталкивая. Я стонал так, что не узнавал себя, я извивался, как уж, попавший в ловушку. Глаза застилали пот и слезы, которые, почему-то не переставая шли. Это было не просто хорошо. Это было прекрасно. Размеренные толчки Яна, его частое дыхание, его полуусмешка-полуулыбка, его непривычная нежность в глазах. С удивлением я понял, что скоро кончу. Мой член, зажатый между нашими телами, налился кровью и был мокрым от смазки, выступившей из него. Неожиданно Ян остановился.

— Что? – вырвалось у меня. Он не должен прекращать!

Парень внимательно посмотрел на меня:

— Ты меня любишь?

— Что? Ян, ты… Я…

— Отвечай, — приказал он, медленно двинув бедрами. Я взвыл. Ну как так можно? То, что было в моей голове, куда-то делось. Я беспомощно смотрел на Яна, совершенно не понимая, что происходит. Он терпеливо ждал, еле двигаясь, доводя этим до исступления, только его напряжение выдавала капелька пота, скатившаяся по виску на щеку.

— Ян… — прошептал я. – Я… наверное, я действительно люблю тебя…

В его глазах промелькнуло нечто похожее на триумф, а вместе с тем и разочарование. Я ничего не понял, хотел спросить, но он уже целовал меня, с каждой секундой убыстряя темп. Я забыл обо всем, только повторял, что очень люблю его.

Все кончилось внезапно. Я как будто перенесся куда-то в другую вселенную. Парил в облаках и в темноте. Часть меня была там, в гостиничном номере, а часть была далеко-далеко. Ян упал на меня, а потом скатился и натянул джинсы. Я недоуменно смотрел, как он надевает футболку, не понимая, зачем так быстро срываться куда-то? Можно же еще полежать, обняв друг друга…

Вспыхнул свет под потолком. Я слепо заозирался, и мое сердце рухнуло вниз. У двери стояли Марат и несколько его сподвижников. Ян при виде их лишь усмехнулся.

— Поздравляю, Ян, ты бесподобен. Заставить девственника кончить в первый раз, — Марат хлопнул пару раз в ладоши. Остальные с интересом разглядывали меня. А я не мог даже пошевелиться. – И наш спор ты выиграл – этот олух признался тебе в любви. Лови!

Марат подкидывает ключи, которые ловко хватает Ян и счастливо улыбается:

— Феррари, моя девочка. Спасибо, дорогой, приятно иметь с тобой дело.

— С тобой приятно тоже, такое шоу. Да еще и с трахом.

Все смотрят на меня. Я сижу, как истукан, и не могу пошевелиться. До меня доходит неспешно, медленно, словно сквозь толщу воды. Не верю… Этого просто не может быть. Окончательно приводит в чувство равнодушное лицо Яна, когда я с мольбой смотрю на него. Я бы даже поверил, если бы он сейчас сказал, что это все неправда. Шутка, розыгрыш. Но он не сказал. Жесткая усмешка, колкий взгляд. Презрение. Воздуха не хватает. Все кружится. И я ощущаю разливающийся пронзительный холод внутри.

— Ладно, я пойду, — Марат машет ручкой и уходит.

Остальные остаются. Один из парней спрашивает:

— Ян, а можно нам его?

Ян долго молчит. И я уже уверен, что его ответ будет положительным. Мне все равно, даже если они меня всей толпой разложат тут. Я даже бы не сопротивлялся. Но Ян говорит короткое «нет», и они с сожалением оставляют нас наедине.

Я понимаю, что не могу находиться с этим человеком в одной комнате, его присутствие будто душит. Встаю, натягиваю свою одежду, путаюсь в ней, надев рубашку навыворот, но это же неважно. Руки не дрожат. Просто холодно. Убегаю, хлопаю дверью. Мне кажется, или мое сердце перестало стучать?

***

Подхожу к своему дому и долго сижу на лавочке, продрогнув до мозга костей. Холода внутри нет. Как и ничего. Пустота. Давящая пустота. Я не плачу, не кричу. Тупое равнодушие. Поднимаюсь и иду домой. Батя спит. Пробираюсь к себе в комнату и отрубаюсь сразу же.

Просыпаюсь от собственного крика. Лицо мокрое. Я жалобно всхлипываю, и внутри меня будто что-то прорывается. Безутешно рыдаю, захлебываюсь, ору. Прибегает папа, ничего не может понять. Отвешивает мне оплеуху. Потом прижимает к себе и укачивает, как маленького. Затем бежит на кухню, возвращается со стаканом коньяка наполовину полным. Как-то вливает спиртное в меня. Оно обжигает желудок, заставляет кружиться голову, все плясать перед глазами, которые слипаются.

— Папка, — шепчу я. – Я не могу там больше учиться, забери меня, пожалуйста.

— Хорошо, Тём, хорошо.

Он сидит со мной, пока я не засыпаю. Может мне показалось, но вроде бы я слышал горькое «прости».

Март. Часть 2

2 марта

Меня теребят за плечо.

— Тёмка, вставай.

Открываю глаза. Папа. Свежий, выбритый, в костюме. С обеспокоенным выражением лица.

— Фух, я думал, с тобой что-то случилось.

Не понимаю, пока мой взгляд не падает на часы. Двадцать два пятнадцать. Я проспал весь день? Странно, но это никак не трогает. Мне все равно. Внутри все та же пустота. Наверное, теперь навсегда.

— Тём, я сделал, как ты хочешь. Ты больше там не учишься. Я перевел тебя обратно.

Киваю. Забавно, это уже неважно. Я бы ходил и туда.

— Пошли кушать?