Меня называют Капуцином

Феодор Моисеевич был покороче, так его уложили спать на фисгармонию, зато Авакума Николаевича, который был черезвычайно длинного роста, пришлось уложить в передней на дровах. Феодор Моисеевич сразу же заснул и увидел во сне блох, а длинный Авакум Николаевич долго возился и пристраивался, но никак не мог улечься: то голова его попадала в корытце с каким-то белым порошком, а если Авакум Николаевич подавался вниз, то распахивалась дверь и ноги Авакума Николаевича приходились прямо в сад. Провозившись пол-ночи Авакум Николаевич ошалел настолько, что перестал уже соображать где находится его голова и где ноги и заснул, уткнувшись головой в белый порошок а ноги выставив из дверей на свежий воздух.

Ночь прошла. Настало утро. Проснулись гуси и пришли в сад пощипать свежую травку. Потом проснулись коровы, потом собаки и, наконец, встала скотница Пелагея.

<сер. 1930-х>

Разница в росте мужа и жены

Муж: Я выпорол свою дочь, а сейчас буду пороть жену.

Жена и дочь(из-за двери): бэ бэ бэ бэ бэ! Мэ мэ мэ мэ мэ!

Муж: Иван! Камердинер Иван!

(входит Иван. У Ивана нет рук).

Иван: Так точно!

Муж: Где твои руки Иван?

Иван: В годы войны утратил их в пылу сражения!

<сер. 1930-х>

<Швельпин>

Швельпин: Удивительная история! Жена Ивана Ивановича Никифорова искусала жену Кораблева! Если бы жена Кораблева искусала бы жену Ивана Ивановича Никифорова, то все было бы понятно. Но то, что жена Ивана Ивановича Никифорова искусала жену Кораблева, это поистине удивительно!

Смухов: А я вот нисколько не удивлен.

Ремарка: Варвара Семеновна кидается и кусает Антонину Антоновну.

<сер. 1930-х>

<Леонидов и Григорьев>

Леонидов: Я утверждаю, что когда мы к нему подошли, он от нас отошел и потом ушел.

Григорьев: Да он ушел, но не потом.

Л.: Он ушел именно потом. Сначала отошел, а потом ушел.

Г.: Ну зачем так говорить, когда он ушел вовсе не потом.

Л.: Мы к нему подошли?

Г.: Да.

Л.: Он отошел?

Г.: Да.

Л.: А потом ушел!

Г.: Ну вот опять! Не потом он ушел! Честное слово не потом!

Л.: Клянитесь сколько вам угодно! А он именно отошел, а потом ушел.

Г.: Не пото́м.

Л.: Именно пото́м!

Г: Не пото́м, потому что потом он отошел, а сначала подошел.

Л.: Это ваше мнение! А мое, что он ушел.

Г.:

<сер. 1930-х>

<Воронин и Степанов>

Воронин (вбегая) –

Остановка истории!

Люди бегут по улице!

На Неве стреляют из пушек!

Степанов (подскакивая на стуле) –

Которое сегодня число?

Воронин – Девятнадцатое марта!

Степанов (падая на пол) –

Проспал! Проспал!

<сер. 1930-х>

<Каштанов и Елизавета>

Каштанов – Лиза! Я вас умоляю. Скажите мне: кто вы?

Елизавета – Вы отстанете от меня или не отстанете?

Каштанов – Нет! Я не могу! не могу!

Елизв. – Чего вы не можете?

Кашт. – Лиза! Кто вы?

Елизв. – Да что вы привязались ко мне с идиотской фразой. Вы не знаете кто я, что ли?

Кашт. – Не знаю! Не знаю!

<сер. 1930-х>

<Князь и Княгиня>

Князь – Вот, наконец-то, я вижу тебя, моя дорогая.

Княгиня – Князь, это вы?

Князь (удивленно) – Я. И счастлив видеть вас.

Княгиня – А я вас не вижу.

Князь – Как так?

Княгиня – Да вот не вижу вас.

<сер. 1930-х>

«Однажды один человек…»

Однажды один человек по имени Андриан, а по отчеству Матвеевич и по фамилии Петров, посмотрел на себя в зеркало и увидел, что его нос как бы слегка пригнулся книзу и в то же время выступил горбом несколько вперед. Потрогав нос рукой, Андриан Матвеевич Петров решил, что это как-нибудь обойдется, и что нос вовсе никуда не пригибался и никуда не выдавался, и что это ему просто так показалось. Посмотрев еще раз в зеркало, Андриан Матвеевич пожал плечами и отправился на службу.

Однако на службе сразу обратили внимание на нос Андриана Матвеевича.

– Посмотрите, – сказал Карл Иванович, – у Андриана Матвеевича нос как бы несколько изогнулся книзу.

– Я тоже смотрю, – сказал Николай Ипполитович, – и все не могу понять, что такое с Андрианом Матвеевичем. А вы совершенно правильно заметили: действительно, нос как бы несколько изогнулся книзу.

– Это верно, Николай Ипполитович, – сказал Пантелей Игнатьевич, – Карл Иванович совершенно правильно приметил, что нос Андриана Матвеевича изогнулся несколько книзу. Это и я тоже совершенно отчетливо наблюдаю.

– Я вижу, что тут что-то не то, – сказал Мафусаил Галактионович. – Смотрю на Андриана Матвеевича, а Карл Иванович и говорит Николаю Ипполитовичу, что нос у Андриана Матвеевича стал несколько книзу, так что даже Пантелею Игнатьевичу от окна это заметно.

– Вот и Мафусаил Галактионович заметил, – сказал Игорь Валентинович, – что нос у Андриана Матвеевича, как правильно сказал Карл Иванович Николаю Ипполитовичу и Пантелею Игнатьевичу, несколько приблизился ко рту своим кончиком.