Меня не удержать

— К сожалению, я еще ничего не получила. Возможно, твое письмо сейчас лежит в моем почтовом ящике. Нужно будет сообщить обо всем этом Мегги.

— Она действительно уехала в Гонконг?

— Да, — кивнула Джина. — Перед этим она три дня гостила у меня. Мегги ничуть не изменилась. Она собирается дожить до ста лет и наслаждается каждым прожитым днем. Стенли от нее без ума. По-моему, они нашли общий язык.

— Неудивительно! Мегги самая замечательная личность из всех, кого я знаю, — улыбнулась Милли. — После знакомства с ней как-то вдруг начинаешь верить, что в каждом возрасте есть своя прелесть. Если будешь писать своей тетке, передай от меня привет, — попросила она.

— Обязательно. Я очень рада, что ты нашла время поговорить со мной. Признаться, я скучала по тебе. И вообще по всему.

Перед тем как уйти, Милли еще раз обняла Джину и попросила поддерживать связь.

Переступив порог дома, Джина сняла шубку и повестила ее на крючок в прихожей. Заглянув в спальню, она почувствовала, что ее начинает охватывать раздражение — кровать была не убрана; на кухне весь стол усыпан крошками, и на нем стояла грязная кофейная чашка. В ванной она обнаружила валяющееся на полу влажное полотенце. Стенли не потрудился убрать после себя. Это женская работа!

К черту все это, решила Джина и приготовила себе чашку крепкого кофе. Отныне нужно заняться зарядкой по утрам и перейти на салаты. Стенли кроме салата будет довольствоваться отбивной. Больше никаких обильных ужинов!

До решающего звонка Синтии осталось четыре дня. Девяносто шесть часов.

Стенли. Необходимо подумать о нем. Если она вернется в Лондон, что станет с их отношениями? Говорят, расстояние не является препятствием для любви, иногда даже способствует ее росту. Смогу ли я жить без Стенли? — гадала Джина. И действительно ли хочу возвратиться? Чем была наша жизнь в Оксфорде? Приключением? Нет, райским островком блаженства в обычной суматохе жизни. Но там можно пребывать лишь временно.

Джина чувствовала, что любит Стенли. Если она уедет, что-то в ее душе умрет. Но и остаться Джина не могла. Ей требовалось нечто большее, чем спокойная размеренная жизнь. Существование в Оксфорде казалось пресным, ему не хватало остроты.

А как же твоя докторская диссертация? — зазвучал в сознании Джины чей-то голос. Ну, призналась она, пока это был всего лишь повод, чтобы приехать сюда со Стенли, не беря на себя брачных обязательств. Может, я решусь защитить ее в следующем году, пронеслось у нее в голове. А может, никогда. Есть ведь множество других интересов и масса потенциальных возможностей.

Джина подняла глаза на календарь. Завтрашний день был отмечен зеленым карандашом. Завтра приезжает мать Стенли.

Лидия Бартон была миловидной моложавой вдовой лет пятидесяти, владелицей небольшого рекламного агентства. Стенли познакомил Джину с матерью еще в Лондоне. Во время ужина разговор витал вокруг театральной темы. Лидия оказалась ярой поклонницей театра, балета и бега трусцой. Похоже, что и питалась она на бегу, потому что была худее рельса. Джина не удивилась, узнав, что у нее язва желудка. Они обменялись несколькими любезностями. Лидия, в частности, сказала, что одобряет выбор сына. Джина старалась полюбить ее, потому что она— мать Стенли. Но несмотря на все это, когда они покинули ресторан, Джина испытала облегчение. При расставании все трое пообещали друг другу встретиться как-нибудь за ленчем. Но это была обычная, ни к чему не обязывающая словесная формула, которую обычно используют при прощании занятые люди.

Сейчас Лидия приезжает в Оксфорд, и перспектива встречи с ней вызывала в душе Джины тоску. Но ничего не поделаешь, придется пережить этот визит — ведь Стенли согласился же принять тетушку Мегги, при этом всячески показывая, что рад ее приезду. Джина понимала, что обязана сделать не меньше. Но ей не хотелось развлекать Лидию, особенно сейчас, когда все так неопределенно. Лидия, безусловно, почувствует возникшую между Джиной и Стенли напряженность. Она может что-то сказать по этому поводу, а может и ничего не говорить, предпочитая, чтобы они улаживали свои проблемы сами. Так было бы лучше: Джина не хотела выслушивать советы Лидии. Вот Мегги — другое дело. Из ее советов Джина всегда извлекала пользу. Независимо от степени трезвости, Мегги способна была проявлять объективность по отношению к обеим сторонам. А Лидия, несомненно, будет держать сторону сына, особенно если узнает, что Джина собирается уехать от него.

Чувствуя, что у нее начинает болеть голова, Джина потерла ноющие виски. Но боль не отступала. Конечно, можно позвонить Лидии и пригласить ее погостить у них денек. Таким образом она должна будет понять, что на целую неделю задерживаться не следует. Джина знала, что не выдержит столько в обществе матери Стенли. Хорошо еще, если продержится хотя бы день. Но она не решалась позвонить Лидии, боясь, что Стенли не одобрит ее поступка.