Меня зовут Астрид!

В субботу я сложила в сумку пижаму и зубную щётку и отправилась через луг к Марьям. Данте был у Софии. Юлле всё ещё сидел наказанный дома, но он выпросил разрешение сходить в кино со своей новой подружкой — той, у которой накладные ресницы. Бланка гостила у Натали, а мама с папой собирались в гости, так что я спокойно могла остаться у Марьям на ночь.

Я первый раз у неё ночевала. А она у нас оставалась часто, и мы смотрели фильмы на DVD, потому что Netflix у нас нет. Но Марьям все фильмы уже видела, и мне было досадно.

— Привет! — сказала Марьям, когда я пришла. — Сейчас ты увидишь Гудиса!

— Гудиса? — удивилась я.

И тут в комнату вбежал маленький щеночек. Вот это сюрприз!

— Тебе что, подарили щенка? — спросила я с завистью и погладила его.

— Правда он милый? — сказала Марьям. — Это золотистый ретривер.

Да, щенок и правда был милый. Мы немного поиграли с ним в саду.

— Пошли попробуем помаду и лак для ногтей. Хала купила новые, — предложила потом Марьям.

Сестра Марьям — ровесница нашего Данте. Когда её нет дома, мы часто сидим у неё в комнате и берём её косметику.

— Вот этот тебе подойдёт, — сказала Марьям и накрасила мне ногти синим лаком.

— А этот — тебе.

И я накрасила ногти Марьям зелёным.

Потом она капнула пару капель воды в пузырьки с лаком, чтобы было незаметно, что мы их брали. А затем мы накрасили губы помадой светло-абрикосового цвета.

Хала красит губы, придавая им особую форму. Мы старались всё делать аккуратно, чтобы она не заметила, что мы брали её помаду, а у неё глаз зоркий.

— Теперь пойдём играть в мою комнату, — позвала Марьям.

Её комната вся выкрашена в розовый цвет. С одной стороны, мне это нравится, а с другой — не очень. Мама считает, что Марьям избалованная, раз у неё есть своя комната, свой собственный мобильник, телевизор, игровая приставка и диван-кровать и она получает всё, что захочет, стоит ей только намекнуть.

На письменном столе у Марьям стоит подставка для украшений в виде кукольной головы, мы часто накладываем ей макияж.

У Марьям почти нет книг, зато много дорогой одежды с блёстками и всякими надписями. Мне такую мама никогда не купит, она считает, что дети не должны носить дорогую одежду. Мама почти ничего мне не покупает, потому что я не люблю всё новое, мне кажется, что новые вещи не так сидят и вообще какие-то неудобные. Я в основном донашиваю одежду за Бланкой и моими двоюродными сёстрами. Так даже лучше: она уже мягкая и потёртая после тысячи стирок и к тому же на два размера больше. Мама срезает катышки, так что выглядит всё почти как новое.

Конечно, немного блёсток и мне бы не помешали, подумала я, глядя, как здорово смотрятся накрашенные ногти Марьям на её переливающейся футболке. Зато я могу сшить одежду себе сама.

Мы с Марьям раскрасили кукольную голову, и у неё появились разноцветные тени на веках. А Гудис тем временем лежал и похрапывал на полу. Когда щенок проснулся, мы повели его на прогулку. Он всё время задирал лапу. А когда не задирал, то скакал и носился повсюду и всё вынюхивал. Марьям взяла с собой собачье лакомство и давала Гудису, если он делал что-то правильно. Мы сами тоже попробовали, но на вкус это как картонка.

— Можно я подержу поводок? — попросила я.

— Конечно, — разрешила Марьям.

Я гордо шла по нашему району.

Ох как мне хочется иметь собственную собаку! Но, к сожалению, мы не можем держать дома животных. У Данте аллергия на шерсть, и стоит ему только увидеть собаку, как лицо у него сразу краснеет, а тело начинает чесаться. Вот такой у меня брат. Мама сказала, что мы не сможем завести собаку, даже когда Данте переедет, потому что тогда он не сможет к нам приходить. «Хочешь, заведём рыбок?» — предложила она. Но какая от них радость?

— Как здорово, что родители купили тебе собаку, — сказала я с завистью.

— Ещё бы, — ответила Марьям, — ведь он чистопородный.

— Что такое — чистопородный?

— Это значит, что родители у него с родословной.

Мне это показалось странным, но Марьям иногда бывает странной, так что я ничего не сказала. На самом деле мы очень разные, но всё равно мне нравится с ней дружить. Хорошо, что у меня есть лучшая подруга.

Когда мы вернулись к Марьям домой, её папа заперся у себя в кабинете. Он там часто прячется. Он чудной: иногда пытается в шутку напугать меня, но получается совсем не смешно.

Мой папа очень весёлый, а папа Марьям какой-то подозрительный. Он адвокат и постоянно встречается со всякими мошенниками, так рассказывает Марьям.

Пока папа Марьям сидел у себя в комнате и пыхтел своими сигарами, так что воняло до самой кухни, мама Марьям накормила нас куриными ножками. Потом она ушла на террасу и тоже закурила, но только тоненькие ментоловые сигареты. Стояла и раскачивалась туда-сюда. Она какая-то очень нервная и похожа на испуганную олениху.