Меня зовут Астрид!

Я прикрепила самодельный календарь на свою доску для записок и обвела пятницу большим золотым кружком. И с каждым днём к ней приближалась. Понедельник я провела на продлёнке с Марьям и перечеркнула этот день в календаре чёрным. Во вторник я пропустила продлёнку, потому что пошла на гимнастику, — обвела этот день кружком. В среду я сидела с маминым папой, а в четверг — с папиной мамой. Два хорошеньких кружка подряд. И вот наконец наступил золотой день.

В пятницу после обеда Бланка с велосипедом ждала меня у двери нашего класса. Я попрощалась с Марьям.

— Что? Снова не останешься на продлёнке? Ты почти совсем там не бываешь! — разочарованно сказала Марьям.

— Сегодня я попробую потренироваться в группе у Бланки, — радостно сообщила я.

— Но ты же обещала помочь мне с шитьём.

— В другой раз.

— Тогда я лучше пойду с Элли, — сказала Марьям и побежала за Элли и Вибеке.

Мы с Бланкой поехали на велосипедах в спортзал и там переоделись. Мама уговорила Бланку одолжить мне один из её тренировочных костюмов, так что я сразу почувствовала себя членом группы.

— Не забывай тянуть носки, — предупредила Бланка.

Вечно она со своими советами, хотя её никто не спрашивает.

Я очень волновалась, ведь я была самая маленькая. И самая неумелая. Например, мне никогда не удавалось сделать больше одного фляка, а в группе у Бланки они легко справлялись с целой серией темповых фляков.

— О’кей, девочки, прекратили разговоры! Начинаем разминку! — объявил Захе, тренер Бланки. Ему шестнадцать, и он сам занимается гимнастикой. Я видела, как он делал бессчётное число вольтов.

— Повторяй за другими, Астрид! — сказал он мне.

Разминка была точно такой же, как и в моей прежней группе, только все больше болтали и хихикали. Но потом девочки стали делать мостик, а я почувствовала, что мне это упражнение будет не под силу.

— А теперь разговоры в сторону! — скомандовал Захе. — Сегодня у нас дополнительные отжимания! — Он усмехнулся. — Разделитесь — кто на матах, кто на подкидном мостике. Астрид, ты начинай на мостике.

Я выдохнула. Подкидной мостик — мой любимый спортивный снаряд. Главное — хорошенько разбежаться, а это я умею.

— Отличный прыжок, Астрид! — похвалил Захе. — А сможешь сделать сальто?

Я разбежалась и подпрыгнула так высоко, как только могла, сгруппировалась и перевернулась в воздухе.

— Молодец! — снова похвалил меня Захе. — Да ты отличный прыгун!

А тем временем на матах Бланка выполнила шесть фляков подряд, а я — рондат и фляк и ноги держала прямо.

— Потянись-ка посильнее, — сказал Захе, — так ты пролетишь дальше.

Я ещё раз разбежалась и напряглась всем телом — так и правда получилось ещё лучше. Захе — отличный тренер.

Когда мы собрались переходить к отжиманиям, пришла Жозефин, она старший тренер. Мне стало немного не по себе, потому что она остановилась совсем близко от меня и следила за каждым моим движением, но ничего не говорила.

А Захе всё кричал и кричал:

— Отжимания! Спину прямее! Что это ещё за бумеранги! Опускайтесь правильно.

Я никогда не выполняла отжимания с такой тщательностью.

— 8, 29, 29, 29, 29, 30!

Все со стоном рухнули на пол.

Последним упражнением был шпагат. Я огляделась. Все сели прямо, кроме меня. Я попыталась прижаться плотнее к полу, но у меня ничего не получилось, оставалось как минимум двадцать сантиметров.

Жозефин по-прежнему стояла рядом со мной. Я не решалась посмотреть на неё и ждала приговора.

— Хм, — сказала она наконец. — Ты, пожалуй, слишком негибкая для гимнастки.

Я пала духом. Разве я виновата, что унаследовала папино телосложение? Он даже до коленей не может достать, если наклоняется вперёд на прямых ногах.

— Но ты сильная. И спина у тебя хорошая, не какая-то размазня. Если будешь всякий раз хорошенько делать растяжку, можешь тренироваться с нами. Но придётся потрудиться.

Ура! По дороге домой я была рада-радёшенька. Я крутила педали изо всех сил, и Бланка еле за мной поспевала.

Папа и мама были уже дома. Они готовили ужин. Данте помогал резать салат.

— Я не буду ходить на продлёнку! — ликовала я.

— Тебя приняли? — спросил папа. — Поздравляю!

Но Бланка не очень-то радовалась.

— Только не липни ко мне постоянно словно пластырь, — предупредила она.

— Не говори так, Бланка, — сказал папа.

Мама улыбнулась мне:

— Тогда продлёнка остаётся только по понедельникам.

У меня снова потемнело перед глазами, будто шторы опустили.

— Что? — переспросила я разочарованно.

— Кто же присмотрит за тобой в понедельник? Ты же отказалась ходить к Исабель.

Об этом я не подумала.

— Ни за что! — сказала я.

— Придётся! — вздохнула Бланка.

Мамина радость тоже потухла. Даже папа, у которого почти всегда хорошее настроение, немного приуныл. Они озабоченно переглянулись и тоже вздохнули.

— Нельзя же оставлять её дома с одной Бланкой! — сказала мама. — На меня пожалуются в социальную службу. Десятилетний ребёнок не может отвечать за восьмилетнего.

— Мне скоро девять, — напомнила я.

В кухню вошёл Юлле.

— Чем ты занимался? — спросила мама. — Что-то вид у тебя какой-то помятый.

— Что? Я просто поспал немного, — пробормотал Юлле.

— Сначала сделай уроки, потом спи, — сказала мама.