Меня зовут Лон…Я вам нравлюсь ?»

В том случае, если никто не оплачивал мне барфайн, после 2 часов ночи я заканчивала работу и со своими подругами отправлялась в бар Термае. Мы делили поровну расходы на такси или тук-тук (3-х колесное открытое такси) чтобы добраться до бара; в Термае всегда было много мужчин. Многие туристы приходили туда, чтобы не платить барфайны. Чаще всего я находила себе мужчину, потому что я была самой молоденькой и маленькой. Из бара мы отправлялись к нему в отель, чтобы заняться сексом. Я забирала свои 1000 бат (40 $) и возвращалась к себе в комнату в 4 часа ночи или перекусывала по дороге.

В редких случаях, когда никто не снимал меня в клубе ГоГо или баре Термае, я приходила домой перед рассветом и затем спала до 5 вечера. Я жила в таком режиме дня 6 дней в неделю, 52 недели в году. В свой выходной день в ГоГо клубе, я шла в King’s Castle чтобы встречаться с мужчинами.

Я могла посетить врача и заплатить 200 бат (8 $), чтобы получить штамп, удостоверяющий, что не болею венерическими заболеваниями. Это было необходимо для работы в ГоГо клубе. Конечно, меня не проверяли на венерические болезни — это стоило уже 12 $, и потому что были доктора, которые продавали штампы о здоровье за 8 $.

Годы пролетали быстро. Мои дни рождения с 14 по 17 лет проходили так, что я с трудом вспоминала их. Все казалось каким-то расплывчатым. Я все время жила в ночное время, и часто видела только закаты, а потом рассветы. В Патпонге, постоянно мерцающем ослепительными огнями, и наполненным ревом музыки, я чувствовала себя опустошенной и потерянной в пустоте большого города. На протяжении трех лет я жила как сова, редко видя солнце. Моя жизнь не отличалась от жизни других танцовщиц за исключением того, что моя «карьера» началась в более раннем возрасте. По мере взросления я все больше становилась похожей на других танцовщиц, в эмоциональном и психологическом плане. Я уже была более уверена в себе, когда подходила к мужчинам и не воспринимала болезненно отказы. Я видела как другие 14-летние девочки вливаются и уходят из этого бизнеса.

Девочки ГоГо приезжали в туристические районы, чтобы зарабатывать деньги для своих семей. Иногда зарабатывали больше, иногда меньше. В высокий сезон, когда туристы везде кишат, кажется, что «деньги падают с неба». Девочкам даже не надо спать с туристами, чтобы зарабатывать много денег. Чаевые в баре, как и ледидриньки — с которых мы получаем 30 %, приносят нам огромную выручку. При такой большой конкуренции среди туристов за наше внимание, они становятся намного щедрее. Им приходится прилагать большие усилия, чтобы увести девочку от других клиентов. Большие усилия означают больше потраченных денег. Мне нравилось быть востребованной.

Некоторые из нас искали работу в других областях. Но заработки там никогда не могли сравниться с заработком здесь. Но даже на нормальной работе, с куда меньшим заработком, нам постоянно приходилось искать себе новую работу. Мне повезло, что став постарше, я нашла работу туристического гида. Я также знакомила мужчин с женщинами, работала актрисой, моделью, переводчиком и даже написала о себе книгу. Лишь немногим девочкам так везло.

Характерное описание барных девочек и девочек ГоГо клубов.

Мы из Исарна. Мы не Тайки. Разница в том, что мы более темнокожи и с более плоскими лицами, чем Тайки. Мы деревенские жители из беднейших регионов Таиланда.

Жители Исарна не расцениваются как равные среди тайцев.

У нас всего 3, 4 или может быть даже 6 классов образования. У нас нет умений кроме как заниматься низкоквалифицированным трудом — включая проституцию.

Даже после того, как мы прекращаем работать проститутками, работодатели не принимают нас на работу в Бангкоке или Паттайе, потому что считают, что мы не смиримся с зарплатой и характером работы по сравнению с тем, что получали раньше. И они правы. Они прекрасно осведомлены, что если какой-нибудь турист захочет с нами погулять несколько дней, то мы «сбежим с корабля», потому что он нам заплатит эквивалент нашей месячной зарплаты, плюс к тому же даст подарки.

Несколько лет назад, ресторатор в туристическом районе Бангкока написал «я не могу удержать хорошую официантку на своей работе больше чем на несколько месяцев». Любой турист или экспат может сделать ей более выгодное предложение, чем когда-либо даст ресторатор.