Меня зовут Синдбад Мореход (СИ)

   Купаться в бухте, куда сливаются все нечистоты города - все равно, что в канализации, поэтому перед завтраком просто облился холодной водой и растерся полотенцем. День предстоял непростой. Касиму необходимо было втереться в доверие к тем нищим, которые доминировали над остальными, и попытаться войти в их компанию, а в идеале узнать, где они проводят ночь. Делике с андоррцем найти и снять дом, или полдома, с отдельным входом вблизи собора. Инге надо было отработать бывшие связи на центральном рынке, а мне предстояло изображать из себя провинциального набожного недоросля в соборе. Изображать из себя никого не пришлось. Грановитая палата, Успенский собор, Эрмитаж - который сравнивают с Версалем, где я на экскурсиях ходил, открыв рот, показались мне какими-то несерьезными, мелкими, украшенными дешево и наспех. Кто не был в Софийском соборе, поясню - представьте себе помещение, внутри которого можно запросто разместить целый комплекс построек. И не каких нибудь домиков, а полноценных шестнадцати, девяти и пятиэтажных домов, ну, как бы целый жилой комплекс под крышей. Внутренние конструкции состояли из куполов, арок, эркеров, колонн, галерей, анфилад, балконов, всевозможных портиков, и еще десятков архитектурных изысков. Все это разнообразие архитектурных форм было щедро украшено. Белый, палевый, золотистый мрамор, слоновья кость (бедные слоники, точнее, тысячи слоников) делали конструкции воздушными, почти невесомыми, искусная резьба и тонкая позолота придавали им глубину и утонченность. Мозаики на библейские и божественные темы, выложенные на золотом фоне, украшали стены и своды. Каждый архитектурный фрагмент окружала искусная лепнина покрытая позолотой. Из всего этого благолепия, мой взгляд остановился на мозаике, которая находилась в апсиде - полукуполе, на высоте примерно двадцати метров, изображающей Богоматерь с младенцем. Я подошел поближе и застыл надолго, в каком-то оцепенении разглядывая шедевр.

   - Она прекрасна! - вывел меня из ступора чей-то мягкий голос, - Я служу в храме уже двенадцать лет, и каждый день нахожу время, чтоб полюбоваться ей.

   - Красота! - на автомате ответил я, и обернулся на голос.

   Передо мной стоял священник немногим старше тридцати, и с интересом смотрел на меня. Мне стало как-то стыдно за свое ротозейство и за то, что я вообще забыл, зачем сюда пришел, и за то, что привлек к себе излишнее внимание.

   - Вы, юноша, совершенно правы! Именно красота! Которая для большинства прихожан есть символ божественности, а для византийца красота первостепенна. Не случайно была изгнана одна из императриц, не отличавшаяся красотой.

   - Спасибо, святой отец, что вдохновили меня, и указали мне, что я на правильном пути.

   - Какой же я святой отец?! Святые отцы - это первосвященники, патриархи и епископы, отдавшие свою жизнь во благо церкви. Я же простой диакон, служащий во благо господа нашего и храма, и по мере сил, помогающий своим словом прихожанам. -произнося это, диакон так и не смог спрятать улыбку. - Наверно, юноша, вы очень издалека и редко посещаете церковь, раз путаетесь в таких понятиях.

   '- Блин, палево на палевее! Просто как Штирлиц, расхаживающий по рейхсканцелярии в буденовке.' - видимо, мое лицо выдало и эту эмоцию, на что диакон с улыбкой сказал.

   - Не надо так расстраиваться - знания важны, но они преходящи, в тебе же есть божья искра - а это главное. - на мой недоуменный взгляд, диакон ответил. - Когда я говорил тебе о первосвященниках, то вспомнил, что один из них - патриарх Фотий - когда впервые увидел эту мозаику, тоже воскликнул - Красота. А позже написал о ней, '-Вид Её красоты возвышает наш дух до сверхчувственной красоты истины'. Пойдем со мной, и я покажу тебе не менее завораживающие чудеса. Видишь этот иконостас - он целиком из серебра, а высота его пол плефра (плефр - 30 метров) он был изготовлен.... А это главный алтарь - как ты догадался, он целиком выполнен из чистого золота, и украшен только драгоценными камнями. Одних рубинов.... Дальше я слушал своего гида в пол уха, потому что мой взгляд наткнулся на того самого старичка, что подобно дирижеру, управлял всем и всеми. Когда мой гид закончил перечисление, сколько каких драгоценностей ушло на алтарь и набрал воздух, чтобы продолжить, я задал вопрос.

   - А кто этот почтенный священник, который вроде одет скромнее всех, но его команды все выполняют без слов.

   - Ох, юноша, ты же не на плацу - в храме уместно просить или указать. Вижу, несмотря на свой возраст, ты успел пожить в казарме. - добрые глаза с едва заметным любопытством оглядели меня, мельком остановившись на кистях рук.

   Да что же такое-то - называл Ингу с андоррцем шпионами недоделанными, а сам-то кто?

   - Отец воевал, да и наш управляющий - потомственный военный, так что дома у нас почти армейская дисциплина. - а ведь ни слова не соврал.