Меня зовут Синдбад Мореход (СИ)

   За обедом все поделились своими достижениями за день. Делика с андоррцем сняли дом в получасе ходьбы от храма и от дворцового комплекса, почти сразу за ипподромом. Хозяева которого - семья придворного - на зиму перебирались в Антохию, теплое местечко, подальше от устойчивых северных ветров. Инга тоже удачно сходила на рынок - отыскала свою крестную от почтовиков, и установила, где та квартирует. Я тоже поделился своими наблюдениями, и напряг Фараха на тему немедленного усиления негласной опеки Касима - хоть я и искренне верил, что друг не оплошает, но дополнительная подстраховка не помешает. Дед высказался в том ключе, что в ближайшее время станет известно о гибели нового флота в Атталии. Поэтому пора уже через крестную фройльян распространять слух, что Роман строит в Атталии не флот, а только его видимость, а на самом деле переправляет баснословные суммы денег своей армянской родне. А чтоб скрыть этот факт, собирается этот псевдофлот то ли утопить, то ли сжечь. Я предложил добавить к этому, что Зоя, узнав об этом, пыталась помешать Лакапину, но была обвинена в попытке отравления и закрыта в монастырь, чтобы народ не узнал правду. Птиц сказал, что так и сделаем, но только после того, как Зоя окажется в безопасности. А пока о ней не должно быть никаких напоминаний. Обед был, надо сказать, отменный - разнообразные мясные закуски, овощи, фаршированные мясом, дичью, рыбой, бульоны, пироги, сладости, фрукты... На камбузе 'Авроры' такого точно не приготовить.

   В храм прибыл ближе к концу мессы. Посетителей было действительно много, как и разодетых в павлинов церковников. Не торопясь, протиснулся вплотную к кафедре - отсюда хорошо был виден подход к дверям, выходящим на ризницу. Дионисия разглядел почти сразу. Видимо, все шло по плану, и происходящее действо не требовало его вмешательства. На всякий случай, чтоб не оказаться в хвосте очереди к святыням, стал осторожно подбираться к священнику. Когда месса закончилась, и под присмотром церемониария министрнаты сдали все ценности в ризницу, Дионисий наконец пригласил паству приобщиться к святыням храма. Я, внимательно отслеживающий весь этот процесс, не сплоховал и занял очередь в конце первого десятка. Хранилище впечатлило - целый дом, увешанный - чуть было не сказал всяким хламом - святынями. В основном, ветхая одежда священнослужителей и предметы их службы и быта. Для моей цели наиболее подходил золоченый крест украшенный жемчугом.

   - Отец Дионисий, а можно я подержу в руках этот крест? - и указал на выбранную мной святыню.

   - Можно, сын мой, от чего же нельзя. - сказал он, и с едва различимой хитринкой в глазах добавил. - Этот крест из монастыря святой Глафиры-великомученицы. Эту святыню будущие роженицы прикладывают к животу чтобы благополучно и в срок разрешится от бремени. '- Ёпрсете! Да что ж непруха такая-то!' Но что-то менять уже не было времени, и я уверенно взял крест в руки и повернулся к Дионисию. Видимо, умудренный опытом старец ждал чего угодно, но не этого.

   - Ээ это... - только и сумел сказать священник перед тем, как я затянул молитву...