Меня зовут Ворн

Девочка аккуратно обрабатывала раны, нежным голосом приговаривая успокоительные слова. Полкан мало чего понимал из человеческой речи, но мелодичный тон его убаюкивал, к тому же от рук девочки пахло лесом. Мрякулу нравился этот запах, и он стоически терпел все медицинские процедуры, которые с ним сейчас проделывали, даже не помышляя о том, чтобы куснуть в ответ на боль. Он вполне мог доковылять до жилища, где они с Калином остановились, и там, Полкан точно знал, ему бы тоже помогли, но почему-то ему захотелось остаться тут. Отношения с маленькой лекаркой у Полкана не заладились с первого дня, и по сей день он с Нарой держал холодный нейтралитет. Возможно, зверю просто не хватало ласки, но он этого не понимал, а почуяв душевное тепло, потянулся к Юлике.

– Потерпи, маленький, – приговаривала она, накладывая лечебную мазь на промытые ранки, – еще немножечко, и все. А я тебе потом молочка налью. Ты же любишь молочко?

О, да, это слово Полкаша знал, вкусное слово. Такие вкусные слова как «мясо», «молоко», «хлеб», «каша», «обедать», и «еда» он выучил еще будучи мелким несмышленышем. Они обычно всегда сопровождались аппетитными запахами, от которых начинало ворчать в животе, особенно, если тот живот был пуст.

С того дня и повелась дружба девочки Юлики и мрякула Полкана.

Юлика прекрасна знала, чей это зверь, и что тот загадочный и странный мальчишка гостит у деда Кармана. Туда она и пошла сообщить, что мрякул у нее, и спросить разрешения позаботиться о нем до возвращения мальчика.

Юлику встретила недовольная Нара.

– Смотри, чтобы он тебе пальцы не пооткусывал, а то потом самой лекарь понадобится, – съязвила та ворчливым тоном. – Деда нет пока, а как вернется, скажу, что проказник у тебя.

– Его так зовут?

– Нет, – дернув уголком губ, хмыкнула Нара. – Берешься лечить чужого зверя, а даже имени его не знаешь. Почему сразу не принесла сюда? Знаешь же, что я не хуже твоего умею помощь оказывать. Хотя… – малышка состроила кислую задумчивую гримасу, – я, кажется, знаю, для чего ты все это затеяла.

– И для чего же?.. – Юлика удивленно подняла брови вверх.

Нара некоторое время внимательно всматривалась в глаза своей собеседнице. Она не знала истинной причины того, почему Юлика решила взять заботу о норовистом кусачем звере на себя, ведь к нему найти подход мог лишь сам Калин, и поэтому она расценила поступок соседки по-своему. Малышка почему-то решила, что та «запала» на Калина, и чтобы он обратил на нее внимание, оставила его зверя в своем жилище, якобы для лечения.

– Ой, да не надо тут из себя невинную строить, дураков нема, – возмутилась Нара.

– Я не понимаю, о чем ты, Нара. Если ты там понавыдумывала всяких глупостей, так знай, мне твой Калин не нужен, можешь спать спокойно. Женихайся на здоровье. Вот только… – Юлика хотела сказать, что на такую «красавицу», как она, парень из чистых земель и не взглянет даже, но расценила эти слова слишком жестокими, так и не окончив предложения.

Маленькая лекарка тем временем все не унималась, явно провоцируя на скандал.

– Вот только что? – уперев кулачки в бока, с вызовом смотрела она на свою якобы соперницу снизу-вверх. – Что ты хотела сказать? Ну же, договаривай давай! Что, язык отсох? И вовсе он не мой. С чего это ты решила, что он вообще мне нравится?

Юлика снисходительно улыбнулась.

– Она еще и скалится, нахалка, – голос дрогнул на последнем слове. Жгучая обида захлестнула, подкатила комом к горлу, и уже еле сдерживая слезы, Нара выдавила: – Врушка, ты…

Хлюпнув носом, девочка резко развернулась и скрылась в палатке.

«Глупышка», – подумала Юлика, глядя на шатающийся полог.

– Нара, – окликнула она ту, желая помириться и попытаться объяснить, что зря все эти слезы и обиды.

– Уходи – всхлипнув, ответила Нара из палатки.

– Не плачь. Я просто хотела…

– Убирайся! – закричала маленькая лекарка, не желая больше слышать ни слова.

Самая настоящая истерика плотной пеленой накрыла девочку. Уткнувшись лицом в подушку, она глухо рыдала от обиды, горечи и стыда. Стыда перед собой, да и перед Юликой тоже.

Этой истории Мрякул не знал. Он спокойно спал в гостях у новой подружки, которая, вернувшись, напоила его вкусным молоком и потом долго гладила и чесала за ушами. За пару дней неглубокие ранки затянулись, и Полкан покинул гостеприимное жилище. Ему не хотелось уходить, но он боялся пропустить возвращение Калина. Это не мешало ему ежедневно залетать в гости, валяться в чудесно пахнущих стружках и получать очередную порцию ласки и угощений. Желая тоже порадовать своего нового друга, мрякул, притащил однажды здоровенную крысу. Он видел, как местные жители их суют в огонь и потом едят, поэтому точно знал, подарок девочке понравится.