Меняя ход событий (СИ)

- Чуть больше года назад ты еще была с нами, – неожиданно заговорил папа; я замерла. – Чуть больше года назад ты оказалась здесь, раненая, полностью обессилившая, а после операции, которую провела тебе Цунадэ, превратилась будто бы в другого человека. Потом, едва набравшись сил, ты стала пропадать на бесконечных тренировках, возвращалась всегда поздно, зачастую даже не ужиная и ничего нам не говоря.. Что же они сделали с тобой, дочка? Куда они тебя отправили? В каком еще аду ты была?

Он закрыл ладонью лоб и откинулся на спинку кресла. На последних словах голос его дрогнул, и я поняла, что сейчас отец пытается спрятать подступившие слезы.

Почему ты хочешь скрыть это, папа? Здесь никого нет, никто тебя не слышит.

- Я никогда себе не прощу, что не уберег тебя.

В комнате повисла мертвая тишина. С трудом передвигая ставшие свинцовыми конечности, я направилась к дверям. Остановившись у выхода в коридор, я в последний раз обернулась к отцу и тихо произнесла:

- Я люблю тебя, пап. Береги маму.

После чего покинула родной дом.

Пробуждение было тяжелым, мучительным, но очень желанным. Пошевелившись и разбудив сломанные ребра, я распахнула глаза и уставилась в знакомый потолок. Вчера я, кажется, даже успела выучить на нем некоторые узоры.

- Как ты?

Я повернула голову к сидящему на стуле Дейдаре.

- Ты здесь..

- Конечно. – он встал и подошел ко мне. – Я всегда рядом, Сакура.

- Ты принес? – я указала подбородком на стол, где стоял поднос с едой.

- Конан.

Дей помог мне подняться. С трудом удерживая каменное выражение лица, чтобы не пугать его гримасами боли от ноющего тела, я спустила ноги с кровати.

- Как ты себя чувствуешь?

- Нормально.

Вздох.

- Поешь?

- Поем.

Когда с завтраком было покончено, я молча встала и медленно пошла к двери.

- Ты в ванную?

- Да.

- Сакура, подожди.

Я уже держалась за дверную ручку, как вдруг он подскочил и легонько взял меня за локти, как бы призывая отступить назад.

- В чем дело? – хоть мне и не хотелось делать ему больно, но говорить не своим голосом у меня никак не получалось.

- Скажи хоть, как ты себя чувствуешь? Отдохнула ли ты, набралась хоть немного сил?

Я прислонилась лбом к деревянной панели и прикрыла глаза.

- Сакура? – парень стоял за моей спиной и тихонько потряс меня за руки.

- Сегодня я видела во сне маму и папу. Я приходила к ним призраком и увидела, что с ними случилось спустя год после моей смерти.

Несколько секунд молчания. Затем блондин аккуратно развернул меня к себе.

- Ты не плачешь. – скорее констатировал, чем спросил он.

- Нет. Но мне очень больно.

- Сакура, послушай. – Дей внимательно на меня посмотрел. – От этого никуда не деться. Ты должна была предполагать подобный исход событий.

- Что? – я будто окаменела.

- Я говорю даже не про Пейна и Акацки, а о судьбе шиноби. Ты осознанно выбрала путь воина и твои родители знали, на что ты идешь. Ты сама выбрала свою судьбу, так к чему теперь все это? Ступая на тропу войны, ты должна была быть готова к самому худшему, разве нет?

Я зажмурилась.

- Перестань терзать себя, Сакура. Просто смирись с обстоятельствами. Для нас уже для всех все потеряно.

Последняя его фраза, казалось, прошлась по сердцу заточенным ножом.

- Как ты можешь мне такое говорить? – глухо отозвалась я, сверкая разожженным пламенем глаз. – Разве ты не видишь, какого мне сейчас? Не ведешь подсчет всем страданиям, которые проливаются на меня безумным ливнем?

- Почему ты видишь всегда лишь одну сторону происходящего? Не ты ли решила быть сильной и не сдаваться? Не тебя ли все время поддерживают Итачи, я и Конан? В чем дело, Сакура? Откуда столько пессимизма?

- Пессимизма? – взвилась я. – Да о чем ты вообще, Дейдара?! Пейн обладает огромной силой, даже все шиноби моей деревни не смогут его одолеть! Мою технику запечатали, Итачи ушел на смерть, вчера погиб Джирайя-сенсей, не сегодня-завтра, лидер уже пойдет войной на мою деревню, а ты говоришь о каком-то чертовом пессимизме??? Да я в полнейшем отчаянии! Оглядись вокруг, все рушится, все катится в пропасть, все мои планы, все надежды и мечты, все это рассеивается прахом! Я не смогу ему противостоять! Я снова осталась одна!

Блондин резко от меня отпрянул и принялся мерить комнату шагами.

- А ты еще мне говоришь, – продолжала распаляться я. – Чтобы я примирилась с обстоятельствами. Что для нас все потеряно… Как ты можешь в эти минуты так поступать со мной? Разве ты не видишь, как я нуждаюсь в поддержке, чтобы окончательно не потерять себя?

- А что ты от меня ждешь, Сакура? – громче чем следовало, отреагировал подрывник. – Хочешь тешить себя иллюзиями? В самом деле? Открой глаза: ты – нукенин, и даже если не было угрозы войны, ты бы не смогла вернуться домой. Они не примут тебя, потому что для них ты – предатель, и спустя какое-то время верхушка твоей деревни уже бы стала посылать на твои поиски наемных убийц. А теперь задумайся вот над чем. Коноха полагает, что ты мертва, и это значит, твоя кандидатура на скорейшую ликвидацию снята со счетов, ведь так?

Меня испугал лихорадочный блеск его решительного взора и то, как он теперь стал разговаривать со мной.