Меняя судьбу

Инесс быстро всадила кинжал в бок колдуна, тот натужно застонал от боли, выругался, и резко замолк, тяжело задышав. Его рубаха быстро взмокла от багряной крови. Из меня кровь так же хлестала. Еще несколько трупов чернокнижников, убитых вурдами, кровь была повсюду. Я видел, как занервничали вурды — здесь слишком много крови, и им все сложнее себя сдерживать, не все имеют такую же выдержку как графиня. Инесс это тоже заметила.

Инесс торопливо вытащила кинжал из колдуна, занесла над его головой.

— Прощай, Демьян, — сказала она, в ее голосе я уловил едва заметную печаль.

— Прощай, встретимся в чертогах тьмы, — ослабшим голосом ответил он ей и Инесс воткнула кинжал прямо в лоб колдуну.

Он надсадно выдохнул и застыл, уставив застывший взгляд в потолок.

Инесс какое-то время смотрела на колдуна, потом вытянула кинжал, скривившись, вытерла его о рубаху колдуна.

— Теперь ты мне должен втройне, Ярослав Гарван, — без тени игривости, с которой она обычно говорила, очень серьезно сказала Инесс, и начал перечислять, загибая пальцы: — За ту информацию, что я тебе раскрыла, за спасение, и за то, что избавила от темной метки.

Я не ответил, кровь хлестала из меня слишком быстро, в голове шумело, а перед глазами все плыло.

Увидел, как ее ребята уводят единственного выжившего чернокнижника. Того самого, голубоглазого, который должен был всадить в меня кинжал.

— На допрос его отвезете? — спросил я. Собственный голос показался чужим и донесся словно через толщу воды.

— Нет, — настороженно протянула Инесс, рывком опустилась рядом, заглядывая мне прямо в глаза. Я понял, что она пыталась сделать, поэтому резко поставил ментальный блок. Удивительно легко получилось, значит, колдовство Демьяна наконец оставило меня.

— Ты мой должник, Ярослав, впусти, — с нажимом протянула Инесс.

— Ну уж нет, память я тебе стереть не дам, — усмехнулся я. — Зачем он вам? Вы его ведь явно не на допрос забираете.

— Хорошо, — Инесс недовольно поджала губы. — Сейчас сюда приедет твой отец и Хоррийские защитники. Завтра прибудет и команда Крапивина. Скажешь, что чернокнижников было трое, не считая Демьяна. А этого ты никогда не видел. За это прощу тебе должок.

— Весь? — попытался усмехнуться я, вышло слишком натужно.

— Нет, один из, — закатила глаза Инесс, и рывком поднявшись на ноги, явно уже собиралась уйти, но я ее остановил.

— Зачем он вам?

— Считай, что забираю в качестве трофея. На твоем бы месте я не лезла во все это. Теперь ты свободен и можешь благополучно забыть об этой истории и надеяться, что чернокнижники больше не станут тебя трогать.

— Значит, с ними не покончено? Но черная книга ведь теперь у нас.

— У нас, — согласилась она. — Но ритуал они уже узнали и запустили, это не остановить. Их оказалось куда больше, чем полагало следствие.

— Их цель семья императора, — сказал я.

Инесс с подозрительностью уставилась на меня:

— Откуда ты знаешь? Это они сказали?

— Да, — солгал я.

Инесс какое-то время задумчиво смотрела перед собой, потом кивнула:

— Скажи об этом Крапивину, — кивнула она и решительно направилась на выход.

Какое-то время я лежал, пялясь в потолок, потом подумал, что неплохо бы залечить раны, и единственный сейчас доступный для меня способ — обратиться в волка. Мысленно потянулся к нему, к облегчению обнаружил, что волк снова на месте, виновато смотрит на меня из глубин сознания. Кажется, корит себя, что не пришел на помощь, когда я его звал.

Обернуться я не успел. Меня отвлекли. На улице послышался лай волкодавов, заурчали моторы тетраходов, в окне блеснул свет. Быстро комнату заполонили защитники, началась суета. Надо мной склонилось широкое мужское лицо:

— Как вы, княжич? — спросил он.

— Живой.

Защитник махнул кому-то рукой, рядом оказался врач, который поспешил сделать укол живицы, и тут же принялся заниматься ранами.

— Где мой отец? — спросил я, сейчас меня больше ничего не интересовало.

Врач не успел ответить, громкий взволнованный голос отца донесся откуда-то издалека:

— Ярослав!

Я почувствовал облегчение.

— Яр, — отец уже был рядом. Бледный, растерянный, взгляд блуждающий по трупам, отец явно восстанавливал в голове картину произошедшего и теперь очевидно корил себя за то, что бросил меня.

— Все хорошо, — выдавил я слабую улыбку, пытаясь успокоить отца. — Хорошо, что ты уехал.

Кажется, я улыбался, потому что этого мне только и недоставало — убедиться, что отец в порядке. А после я начал медленно проваливаться в бессознательное.

Глава 9

В больнице Хоррийского княжества я провел недолго. Как только врач позволили мне вставать, мы с отцом тут же уехали домой, так как единственным действенным и быстрым лечением от ранений было обращение в волка. А здесь, конечно же, я себе этого позволить не мог.