Меняла

– Я слушаю, Коль, – повторил я, – тебя ведь интересует другое?

– Да, Хромой. Ладно, скажу как есть… Недосуг мне сейчас с тобой разводить… Этой ночью были беспорядки… – я только теперь обратил внимание на то, что Лысый выглядит усталым, левый рукав его куртки закопчен и даже прожжен в нескольких местах, – мне нужно срочно узнать, что происходит.

Вот так-то. Наши бравые стражники собирают с уличной швали дань, они всегда осведомлены, у них есть достаточно много информаторов, но вот произошло что-то по-настоящему серьезное – и сержант спрашивает о причинах у меня… Что ж, я был готов к этому разговору и у меня есть, что сказать Лысому. Но сперва нужно выяснить, насколько откровенным готов быть он сам.

– А почему ты меня спрашиваешь?

– Других уже спросил. Помоги, Хромой, если можешь. Ты же при деньгах как бы состоишь, должен многое видеть… Да ладно тебе рукой-то махать! В нашем Мире все всегда вокруг денег закручено. Я же только спрашиваю тебя, ничего больше. Я не кинусь никого сразу хватать и вязать, если даже ты укажешь. Мне понять надо, откуда ветер подул…

– Ну, Коль, я же всегда… Ты же знаешь – чем смогу, тем и помогу. Ты мне только расскажи, что случилось сегодня. А я попробую, определить, откуда это твой “ветер”.

– Была большая драка… Шестерых зарезали, двое сгорели нахрен заживо… Магия… Ты можешь поверить? Сгорели просто посреди улицы!

– Постой, постой, Коль! Посреди улицы сгорели, а у тебя рукав в саже. Значит, что-то еще сгорело? Ты мне лучше все скажи – это же не тайна какая-то. Все равно уже к вечеру весь город будет обсуждать подробности ночной стычки.

– Да? – Лысый оглядел свой рукав, – Ну, не тайна. Еще сгорел дом колдуна. Неспящий – знаешь такого?

– Конечно. Значит, сгорел его дом, вокруг ты нашел кучу покойников, но самого Неспящего нет?

– Точно.

Понятно. Обух провел запланированную атаку, она бы, возможно, удалась – дом-то сгорел. Два уничтоженных магом бойца из бригады Обуха – мелочь. А вот шестеро зарезанных – это, вероятно, вмешался Мясник. Он помог колдуну скрыться…

– Ладно, попробую объяснить. Только ты учти, я же ничего не знаю наверняка.

– Да ты только намекни, – при этом рука стражника как бы невзначай подвинула полукелат поближе ко мне.

– Ну, я думаю так, – я сделал паузу, словно собирался с мыслями. У меня давно уже созрела довольно опасная идея. Но зато идея весьма многообещающая, – думаю, это связано с Тощим. Я слыхал, что зятек копал под него.

– Мясник? А я думал – Обух!

– Эй-эй, я не называл больше никаких имен! Насколько я понял, Гедор был в своем деревенском доме, но в Ливде он оказался сразу же наутро после убийства тестя. Сразу же наутро. Очень быстро. Подозрительно, верно? Опять же, как убийца попал в дом Тощего и как мог это проморгать Неспящий? Я думаю теперь, что Неспящий и Мясник совместно устроили резню этой ночью, а? Похоже? А Обух… Ну, не знаю. То ли посчитал, что после смерти Тощего можно попытаться всю Западную сторону подмять под себя, то ли Гедор сам за него взялся – вслед за папенькой своей крали. Может, Мясник захотел убрать всех разом – и своих, и чужих. Не знаю. Как я гляжу, так главный здесь – Мясник. Едва только его не станет, сразу все успокоится. Как считаешь?

Я уже видел, как считает Лысый. Сержанта раздражало то, что он не понимает тайной подоплеки происходящего, а я дал ему тот самый намек, которого он жаждал. Коль тут же придвинул ко мне серебро и решительно отверг попытки вернуть стоимость полукелата медью. Мой приятель сержант был уверен, что заплатил мне за важную информацию, хотя на самом деле все было несколько иначе… Пусть теперь принц Гедор с Неспящим побегают и от нашей стражи. Лысый – он как пес охотничий. Ему, может, даже плевать, что капитан повесит на площади какого-то бедолагу, которого объявят виноватым. Коль теперь наверняка захочет уничтожить возмутителя спокойствия, чтобы и впредь тихо-мирно ловить свою рыбку в мутной ливдинской водичке… Обидно только, что я никогда не смогу рассказать Обуху, как я ему помог. По его понятиям указать стражнику даже на своего врага – не по правилам! Значит ему я ничего и не скажу. И не смогу потребовать плату. Ну, ничего…

* * *