Менялы

— Мы сделали все, что в наших силах, продолжать дознание в банке не имеет смысла. Дело пока остается открытым, и если всплывет что-то новое, мы с вами свяжемся. Разумеется, если новости появятся у вас, немедленно сообщите в Бюро.

— Само собой, — сказала Эдвина.

— Кстати, вот вам новость со знаком минус. — Агент ФБР заглянул в блокнот. — По поводу мужа Нуньес Карлоса. Кто-то из ваших сотрудников дал показания, что видел его в банке в тот день, когда исчезли деньги.

— Майлз Истин, — подтвердил Уэйнрайт. — Он сообщил об этом мне. А я — вам.

— Да, мы задали этот вопрос Истину, он допускает, что может ошибаться. Так вот, нам удалось найти Карлоса Нуньеса. Он в Фениксе, штат Аризона; устроился там автомехаником. Наши люди в Фениксе имели с ним беседу. Они утверждают, что в среду, как, впрочем, и всю эту неделю, он был на работе, — стало быть, мы исключаем его из возможных сообщников.

Нолан Уэйнрайт проводил агентов ФБР к выходу. Эдвина вернулась к своему столу.

За все утро ничего примечательного не произошло. Незадолго до полудня Эдвина поручила Тотенхо довести до сведения бухгалтерии, что Хуанита Нуньес уволена с завтрашнего дня и чтобы чек с её выходным пособием прислали к ним, в центральное отделение. Когда Эдвина вернулась с обеда, чек, доставленный нарочным, лежал у неё на столе.

Одолеваемая тягостными сомнениями, Эдвина повертела его в руках.

В тот момент Хуанита Нуньес ещё работала. Вчера, когда Эдвина сообщила Тотенхо о своем решении, он хмуро буркнул: «Чем быстрее мы от неё избавимся, тем лучше — другим неповадно будет». Даже Майлз Истин, уже сидевший на своем обычном рабочем месте, удивленно вскинул брови, но Эдвина настояла на своем.

Она недоумевала, почему у неё на душе так неспокойно, когда пора положить делу конец и выкинуть из головы всю эту историю.

Это же очевидно. Очевидное решение проблемы. И опять всплыла фраза Льюиса: «Очевидное бывает обманчиво».

Где же тут собака зарыта?

«Обдумай все ещё раз, — сказала себе Эдвина. — Начни с самого начала».

Каковы были очевидные стороны этого происшествия? Во-первых, исчезли деньги. Сомнению не подлежит. Во-вторых, сумма равнялась шести тысячам долларов. Это было засвидетельствовано четырьмя служащими: самой Хуанитой Нуньес, Тотенхо, Майлзом Истином и, наконец, старшим кассиром хранилища. Не оспаривается.

В-третьих, Нуньес утверждала, что в 13.50, то есть по истечении почти пяти рабочих часов, как она проверила кассу, она точно знала сумму недостачи. Все посвященные в это дело сотрудники, включая Эдвину, были убеждены, что это совершенно невозможно, и с самого начала их подозрения основывались именно на этом. Убеждены… невозможно… совершенно невозможно. А почему, собственно, невозможно?.. Эдвину осенило.

Стенные часы показывали 14.10 пополудни. Исполнительный директор все ещё находился на своем рабочем месте. Эдвина встала:

— Мистер Тотенхо, вы не пройдете со мной?

На ходу поздоровавшись с несколькими клиентами, она пересекла зал, Тотенхо понуро семенил следом.

Хуанита Нуньес принимала вклад. Эдвина тихо сказала:

— Миссис Нуньес, как только закончите, пожалуйста, поставьте табличку «закрыто» и заприте кассу.

Хуанита Нуньес ничего не ответила; закончив операцию, она молча выставила маленькую металлическую табличку. Когда она повернулась, чтобы запереть кассу, Эдвина увидела, что по щекам девушки струятся слезы.

О причине нетрудно было догадаться. Она ждала увольнения, и внезапное появление Эдвины подтвердило её опасения.

— Мистер Тотенхо, — сказала Эдвина, не обращая внимания на слезы, — если не ошибаюсь, миссис Нуньес работает с кассой с самого утра. Верно?

— Да, — ответил он.

«Значит, — подумала Эдвина, — период времени приблизительно тот же, что и в среду, правда, народу сегодня было больше».

Она указала на кассу:

— Миссис Нуньес, вы утверждаете, что всегда знаете сумму денег в кассе. Можете сказать, сколько здесь сейчас?

Девушка помолчала в нерешительности. Затем кивнула — слезы все ещё мешали ей говорить.

Эдвина взяла со стойки листок бумаги и протянула ей.

— Запишите сумму.

После некоторых сомнений Хуанита Нуньес взяла карандаш и вывела: 23 765 долларов. Эдвина передала листок Тотенхо:

— Пожалуйста, идите с миссис Нуньес и оставайтесь с ней до тех пор, пока она не проверит кассу. Затем перепроверьте сами. И сравните результат с её цифрой.

Тотенхо бросил на листок скептический взгляд.

— У меня полно работы, и если я буду сидеть с каждым кассиром…

— Здесь случай особый, — оборвала его Эдвина.

Через три четверти часа Тотенхо подошел к её столу. Он явно нервничал. Эдвина заметила, что у него дрожат руки. Он положил перед ней пресловутый листок. Рядом с цифрой, написанной Хуанитой Нуньес, стояла лишь карандашная галочка.

— Если бы я не увидел собственными глазами, не поверил бы, — сказал исполнительный директор.

— Цифра оказалась точной?

— Абсолютно точной.