Менялы

Все произошло с такой быстротой и так неожиданно, что только когда захлопнулась дверь большого черного лимузина и он уже отъехал, она догадалась закричать. Хуанита знала, что звать на помощь было уже поздно, и все-таки кричала: «Помогите! Помогите!», пока чей-то кулак не обрушился на ее голову, а затем перчатка заткнула ей рот. Слыша крики Эстеллы, Хуанита продолжала бороться, ее снова ударили по голове и все в глазах потемнело. Она провалилась в глубокую черную яму…

Придя в себя, она услышала, как кто-то спросил:

— На кой черт вы прихватили девчонку?

— Надо было! Не возьми мы ее с собой, она бы подняла такой хипёж, что сбежались бы все легавые. А так мы смогли уехать спокойно и без всякого шума.

Хуанита пошевелилась. Острая боль пронзила голову от лба, куда ее ударили, до затылка. Она застонала.

— Послушай, ты, стерва, — проговорил третий голос, — будешь шуметь, получишь еще! И не вздумай трепыхаться, стекла в машине такие, что нас не видно…

Эстелла тоже лежала рядом с сиденьем. Девочка задыхалась от всхлипываний. Хуанита придвинулась к ней и обняла, чтобы хоть чуточку успокоить.

— Тише, маленькая, не бойся, я с тобой…

— Заткнись! — проревело над головой.

Затем раздался еще чей-то голос, принадлежавший, как ей показалось, водителю:

— Да заткните ей рот!..

Когда машина остановилась, кто-то сказал:

— Вставай и иди, да поживей!

С завязанными глазами и заткнутым ртом она пошла, стараясь схватить Эстеллу за руку.

— Снимите с нее повязку и выньте перчатку изо рта…

Ее ввели в темную комнату, где один из телохранителей «Медведя»-Тони, Анджело, который руководил операцией, посадил Хуаниту на стул. В прошлом Анджело был профессиональным боксером, а с течением времени стал похож на жирного носорога.

— Ты у нас в гостях, дорогая. Валяй, рассказывай…

Хуанита тщетно пыталась разыскать глазами Эстеллу в полумраке комнаты. Она повернулась к Анджело и спросила:

— Что вы от меня хотите?

— Как имя того гада, который звонил тебе из «Двух семерок»?

Она сейчас же поняла, что случилось, и это не ускользнуло от острого взгляда «Медведя»-Тони.

— Ты — ублюдок, животное! — Хуанита плюнула в лицо Анджело. — Я не знаю никаких «семерок»…

Анджело молча ударил ее, и кровь потекла у нее из носа и изо рта. Голова Хуаниты упала на грудь. Боксер схватил Хуаниту за волосы и, повернув лицом к себе, спросил:

— Как зовут парня, который звонил тебе из «Двух семерок»?

«У этой стервы сильная воля», — подумал «Медведь»-Тони.

Он оглядел комнату, обставленную бутафорской мебелью. Эту хитроумную штуку придумал Дэнни. Дело заключалось в том, что им время от времени приходилось менять мастерскую, в которой они занимались изготовлением фальшивых денег и кредитных карточек. Открыто перевозить оборудование было опасно. В то же время, если его встроить в муляжи, изображавшие мебель, все значительно упрощалось. Дэнни вообще много кое-что придумал, но, видимо, скоро придет пора расстаться с ним, слишком тот много знал. Сам-то старик искренне надеялся, что сумеет «рвануть когти» в Швейцарию, где у него лежали кое-какие сбережения, и прожить последние годы своей жизни, наслаждаясь покоем… Внимание «Медведя»-Тони было привлечено передвижением Анджело по комнате. Он только что раскурил сигару от зажигалки. Его толстые губы кривились в уродливой улыбке. Он подошел к Эстелле и склонился над ней, схватив ее ручонку своей волосатой огромной рукой.

— Ну, так кто же тебе звонил? — сказал Анджело, глядя на Хуаниту. — Очень советую тебе признаться, да побыстрей!

Он медленно, не спеша, прижал тлеющую сигару к ладони Эстеллы, будто гасил окурок в пепельнице. Эстелла дико закричала. Хуанита забилась от ужаса. Теряя рассудок, она пыталась высвободиться из пут, которые связывали ее по рукам и ногам…

Анджело вновь раскурил сигару докрасна и приблизил ее ко второй ручонке Эстеллы.

Хуанита закричала:

— Нет, нет, не надо! Я расскажу…

Анджело держал сигару у самой ладони, и Хуанита одним духом выпалила:

— Человек, которого вы ищете, — Майлс Истин.

— На кого он работает?

Отчаянный шепот вырывался из ее рта помимо воли: — Первый коммерческий банк…

Анджело бросил сигару на пол и придавил ее каблуком, вопросительно глядя на Тони Марино. Лицо Марино было непроницаемым, он тихо сказал:

— Взять! Взять этого ублюдка и доставить сюда ко мне…

•

— Майлси, — голос управляющего клубом звучал чрезвычайно ехидно, — передай своему другу, кто бы он ни был, что телефоны здесь существуют не для сотрудников, а для членов клуба!

— Какому другу? — мышцы Майлса напряглись.

— Откуда я знаю! Какой-то тип звонит тебе с утра, вот уже четвертый раз. Не называется, ничего не передает. А где, кстати, книга депозитов?..

Майлс протянул книгу управляющему, напряженно думая: кто бы это мог звонить ему?

— Только что привезли консервы, — продолжал управляющий, — пойди, пожалуйста, в склад и сосчитай банки…

— Конечно, Нат. Иду. И извини, пожалуйста, за звонки, хотя я и не знаю, кто мог звонить…