Меню высоких отношений

«Кажется, после умного начала меня обозвали дурой», – отметила я и тут же возмутилась:

– По глупости? Что вы себе позволяете!

– Не обижайтесь. Я же вижу, что вы нормальная девушка. Правда, не пойму, на кой черт вы так печетесь об Артеме.

– Я не о нем пекусь. Я хочу разобраться, кто виновен в смерти моей подруги.

– Вот-вот, вы из категории тех, кто за целый мир в ответе, – с иронией пробормотал Саша. – Постойте, а не вы ли приходили в управление к Ряшину?

– Я, – призналась я. – Но его на тот момент в вашей конторе не было. Мы встретились потом.

– Точно, я вас видел!

– Александр, вы не сказали, кто у Лены дядя?

– Вот так дела! – фыркнул Саша. – Неужели не знаете?

– Я? – Странно, и Влада тоже была уверена, что я знаю, о ком идет речь. – Я знаю только то, что его в вашем родном поселке Петькой Косолапым звали.

– Петром он так и остался. Только теперь его больше по фамилии называют. Медведев. Работает в сети ресторанов восточной кухни по части снабжения.

– Кто?! Петр Матвеевич?

– Он самый!

– Милый, общительный человек. Не может быть, чтобы он торговал «колесами», – в недоумении мотнула я головой. – Это какая-то ошибка!

– По-вашему, «колесами» может торговать только мерзкий урод с шальными глазами?

– Нет, но… – смутилась я.

– Надо признать, что Петр Матвеевич сам, конечно, в переходе не стоит, но кое-какие ниточки к нему ведут.

– Теперь понятно, какими пилюлями Таисия Николаевна потчевала Полину, – выдохнула я.

– Таисия Николаевна? Кто это? И какими пилюлями она потчевала Полину? – прицепился к моим словам Александр.

– Сама только сегодня узнала, что Таисия Николаевна – дальняя родственница Лены, значит, и Медведева. Лена предложила Полине услуги знакомой целительницы. Целительницу сыграла отставная актриса драматического театра – Таисия Николаевна. А так называемые гомеопатические таблетки, которые так ударили по психике Полины, ей поставлял кто-то из знакомых. Теперь понятно, кто поставлял, и какая это была гомеопатия. К сожалению, вызвать на допрос Таисию Николаевну вы не сможете. Старушка умерла буквально вчера.

– А что случилось?

– Сердечный приступ. Сердце у нее было больное. Соседки это подтверждают. А там, кто его знает, вполне возможно, ей помогли отойти на тот свет. Последней, кто с ней разговаривал по телефону, была Лена. С ее слов, старушка очень расстроилась, когда узнала о смерти Полины. Разволновалась, нужной таблетки рядом не оказалось, «скорую» вызвать некому, поскольку жила одна, а утром ее нашли мертвой.

– Вы правы, уже ничего не докажешь, – вздохнул Александр, как мне показалось, с облегчением. – Простите, но мне надо идти, – сообщил он, взглянув на мобильный телефон.

– Подождите, вот вы сказали, что Полину столкнули с крыши, и даже есть подозрения, что это мог сделать Медведев…

– Нет, – покачал головой Александр. – Я сказал, что мог бы ради племянницы. На самом деле, мы не нашли ничего, что указывало бы на то, что на крыше она была не одна. Да и на ее теле не было найдено следов борьбы. Она сама спрыгнула. Другое дело, что это могло произойти под действием наркотика. Или ее психика дала сбой.

– Ни с того ни с сего?

– Почему? Сами же сказали, что она принимала какие-то таблетки. А вообще, я не психиатр, чтобы рассуждать на темы тонких материй, – пожал плечами Александр. – Я пойду, наверное?

– Мне тоже пора.

Я посмотрела на электронные часы, висящие на фасаде дома. Было без четверти девять. Судя по всему, предстояло объяснение с Никитой. Я уже собралась ему звонить, но он меня опередил:

– Вика, прости, пришлось задержаться, – виновато начал он. Мысленно я крикнула: «Ура! Повезло!» – Уже еду. Буду минут через двадцать.

– Жду! – радостно ответила я, в уме прикидывая, успею ли я к этому времени добраться домой.

Глава 23

Утром следующего дня я отправилась на работу с твердым намерением под любым предлогом отпроситься у Веры Ивановны, чтобы отвезти Ивану Андреевичу Рыжову деньги и вещи Артема. Так долго хранить у себя сумку я по этическим соображениям не могла.

Во-первых, там лежала приличная сумма денег. А во-вторых, после того как большая часть всей этой истории стала ясной и понятной, хотелось поскорее обо всем забыть.

Что-то мне подсказывало, что после смерти жены и сына Рыжов находится в глубокой депрессии и не выходит из дома. Узнать адрес Ивана Андреевича, не казалось мне такой уж большой проблемой. Я собиралась позвонить Ольге Ивановне, подруге Татьяны Рыжовой.

Чтобы ко мне со стороны строгой начальницы не было никаких претензий, я пришла в наш офис в восемь и занялась отчетом. Без пяти девять появились Даша и Влада. Я была рада, что они пришли вместе, поскольку после вчерашнего откровенного разговора не представляла, как мне в дальнейшем общаться с Владой. Да и Дашу пока не хотелось вводить в курс дела. Конкретных доказательств вины Влады нет – значит, и судить ее пока не за что, разве что предоставить ей право самой мучиться угрызениями совести. Но, если судить по вчерашнему разговору, я не очень рассчитывала на ее совесть.

– Привет, – поздоровалась со мной Даша. – Уже трудишься? Может, чайку попьем?