Меншиков

В переписке супругов можно обнаружить множество свидетельств взаимного внимания, заботливости и желания доставить удовольствие пусть мелкой, но приятной услугой. В 1708 году Меншиков отправил Дарье Михайловне «в презент двух шляхтянок-девок, ис которых одна, маленькая, может вам за попугая быть – такая словесница, какой еще ис таких младенцов мало видал и может вас больше увеселить, нежели попугай». В июне того же года Александр Данилович, будучи в Могилеве, получил в подарок шестьдесят огурцов. Сам он их есть не стал, а переправил жене: «Дай Боже, на здоровье кушать и при том веселиться, а не плакать». Полезны при дворе Меншикова могли быть и два шведа перебежчика – один из них паж, другой – камердинер. Обоих их князь переправил к Дарье Михайловне. «Вчерашнего дня послал к вам два цука лошадей: один к сыну, другой к вам», – писал светлейший 22 мая. И тут же ирония в адрес назадачливого шведского генерал-майора Круза, который, по словам князя, оказывается, «подарил нас» лошадьми. В октябре 1709 года князь, находясь в Мариенвердене, получил в подарок от Голштинского герцога шкатулку. Александр Данилович не замедлил ее передарить жене. Как-то довелось светлейшему оказаться в своих ижорских владениях, где он позабавился ловлей рыбы. Улов отправил домой, сопроводив подарок посланием: «И что здесь на ваше счастье своими руками наловил рыбы, и ныне все к вам отсылаем». Трогательно выглядит судьба яблока, которым князя одарил в Петергофе царь в 1723 году: «Его императорское величество пожаловал мне здешнаго саду одно яблоко, которое с сим денщиком к вам посылаем».[390]

Князь, как видим, любил одаривать супругу, но не любил расставаться с деньгами, затрачиваемыми на приобретение подарков, – ни на один из них он не издержал ни копейки: огурцы, яблоко и шкатулку Александр Данилович получил в подарок, цуги лошадей, слуги и болтливые девицы оказались у него в качестве трофеев, а рыба была наловлена при его участии.

Приходится отметить – скупость Данилыча затмевала все прочие страсти, вместе взятые, в том числе любовь и привязанность к жене.

Подарки Дарьи Михайловны были более существенными. Среди них чаще всего съестное, напитки и одежда. Дарья Михайловна заботилась о продовольствовании Алексашки еще в годы, когда оба они не были связаны брачными узами. Супружество умножило заботы. Вероятно, имело значение и письмо царя, отправленное Дарье Михайловне 2 ноября 1707 года из Петербурга. «Також откормите Даниловича, чтоб я не так ево паки видел, как в Меречах».[391]

Старание супруги откормить Даниловича вне подозрений. Где бы ни находился князь, туда тянулись обозы со всякой снедью. В середине сентября 1708 года из Смоленска было доставлено 10 четей сухарей, четь овсяных круп, 40 цыплят, бочонок огурцов, 100 булок и столько же калачей, бочка венгерского вина, две бочки пива. Не прошло и полутора месяцев, как запасы светлейшего пополнились новой снедью, среди которой были три пуда коровьего масла и множество деликатесов: пуд паюсной икры, две белужьи спинки, бочонок сельдей, бочонок соленых слив, кадка свежего винограда, четыре десятка соленых лимонов.

Меншиков то и дело благодарил Дарью Михайловну за полученное вино, цыплят, пиво, мед, пирожки, дыни, яблоки и прочее. Иногда он и сам требовал припасов: «Да извольте к нам прислать две телеги з запасами, в котором нужду имеем». Или: «Пришлите к нам немедленно бочку венгерского».[392]

На попечении Дарьи Михайловны находился и гардероб супруга. Периодически она отправляла ему кафтаны, штаны, рубашки. Вместе с тем княгиня одаривала светлейшего всякого рода безделицами и украшениями. 3 мая 1710 года она писала князю: «Посылаю к милости твоей презент – перстень с зеленым камнем, то есть знак надежды нам в милости твоей»; в декабре следующего года светлейший благодарил из Ревеля «за презент, то есть за присылку табакерок, которые, – как писал получатель, – зело приятно я принял, тако ж и за икру».[393]

Молва о добром согласии между князем и княгиней стала достоянием столицы. Услужливые виршеплеты по поводу девятнадцатилетнего юбилея их супружеской жизни сочинили поздравление с витиеватым и тяжеловесным описанием достоинств князя.

Льстивые вирши в его честь венчает стих, в котором имя Александра Меншикова поставлено рядом с Александром Невским и Александром Македонским:

Виват войск всероссийских фелтьмаршал главнейший,

Князь Римской и Российской империи светлейший,
Герцох земли Ижорской, кавалер дознанный,
Разными победами свидетельствованный,
Друг же многих монархов в союзе любезных,

Двом храбрым Александром тезоименитый —
Невску и Македонску – их же знамениты.

Вирши заканчиваются здравицей в честь супруги: