Менталист

Даниэль тоже стал жертвой мести Яне, хотя и был убит кем-то другим. При мысли об этом молодом человеке Мина почувствовала, как у нее кольнуло сердце. Такая бессмысленная смерть. Оставалось надеяться, что партия «Шведское будущее» не переживет скандала и на следующих выборах камнем пойдет ко дну.

Вопросы продолжали сыпаться, но Мина уже вышла из зала и тихо удалялась по коридору, сопровождаемая затухающим голосом Юлии.

* * *

Сухой корм с грохотом сыпался в металлическую миску. Боссе прибежал на звук и набросился на еду — с большим аппетитом, судя по тому, как затрясся стол.

— Ну что, парень…

Кристер опустился на пол, придерживаясь за край стола. Это далось ему не без труда, и все-таки заметно легче, чем раньше, — следствие ежедневных прогулок с Боссе. Он оперся спиной о кухонные ящики и погладил собаку по спине. Гарри Босх даже не подозревал, чего ему так не хватает в жизни.

— Твои хозяева как в воду канули, — сказал Кристер. — Их не нашли нигде на острове, на паром они тоже не поднимались, и никто не видел, чтобы от Линдё отходила лодка. Просто мистика какая-то… Конечно, полиция уже вовсю обшаривает прибрежные воды, но они вряд ли что-нибудь найдут. Слишком глубоко.

Боссе прекратил жевать и вопросительно уставился на хозяина. Должно быть, по тону голоса почувствовал: что-то произошло.

— Понимаю, что ты огорчен, — Кристер почесал собаку за ушами, — но думаю, нам с тобой стоит хорошенько прогуляться, как только ты поешь. Заодно купим мячик. Ты так любишь разрывать их на куски! Такой, знаешь, с блестками… Честно говоря, не думаю, что они когда-нибудь снова объявятся.

Боссе радостно залаял и облизал Кристеру лицо от подбородка до лба. Его язык пах сухим кормом. В любом случае хоть какая-то компания. Кристер и сам не понимал, зачем память время от времени возвращала его в те времена, когда он был молод, к Лассе. Странно все-таки, что с тех пор он так и не поинтересовался, где сейчас Лассе и чем занимается. Парень, которого он когда-то так хорошо знал, живет своей жизнью, о которой Кристер не имеет ни малейшего представления… При этой мысли он почувствовал нечто вроде укола ревности. В конце концов, он полицейский. И есть социальные сети, через которые, возможно, было бы не так сложно отследить этого Лассе…

И все-таки что-то произошло с ним в последнее время. Кристер почувствовал это, трогая рукой золотистый мех Боссе. Что-то будто зашевелилось внутри, сначала совсем слабо, а потом все более уверенно.

Нечто, чего он до сих пор не испытывал, но чему всегда знал название, — счастье.

* * *

Мильда сидела за обеденным столом. Вера и Конрад поели, как всегда, быстро, после чего Вера села перед игровой приставкой, а Конрад занялся уроками. Теперь он сидел напротив Мильды с учебником по общественным наукам и время от времени делал пометки в компьютере.

Ее Конрад — это лето выдалось для него нелегким. Но пребывание в санатории произвело почти магический эффект. Вернувшись домой, Конрад не только оставил прежние глупости, но и в корне изменил отношение к школе и жизни в целом. И Вера заметила, что этой осенью он выглядит счастливым. А теперь вот даже стал делать домашние задания.

При этом Мильда, конечно, помнила, что не стоит ждать слишком многого. Сколько раз ей уже казалось, что Конрад наконец-то взялся за ум, а он снова скатывался спустя месяц или около того. И все-таки именно теперь все ощущалось несколько иначе. Мильда боялась надеяться, но чувствовала, что именно на этот раз изменения необратимы.

Потому что все они этого заслужили.

Ей не нужно было заглядывать в письмо от Ади, чтобы вспомнить, о чем там шла речь. На самом деле письмо было не от брата, а от его адвоката. Адвокат… Мильда фыркнула. Какой-нибудь подельник Ади по теневому бизнесу. Или сокамерник, почему бы и нет… В отличие от Конрада Ади не менялся. Никак не хотел сойти с дистанции в той гонке, где главный приз — деньги. Они же стали теперь их главной проблемой.

Дом, где жила Мильда, они унаследовали на пару с братом. И Ади позволял ей жить здесь с Верой и Конрадом, проявляя тем самым неслыханное великодушие, в то время как непутевый отец детей Мильды не мог предложить ничего лучшего. Но великодушие Ади не было безграничным. Он добивался наследства деда Миколаса в Эншеде — куда более просторного дома и расположенного в лучшем месте. Когда дедушка Миколас умер, Ади объявил, что дом в Эншеде его, потому что он отдал свою половину того дома, где сейчас жила Мильда с детьми.

Неслыханная щедрость обернулась неприятным сюрпризом. И Мильда не могла винить в этом брата — просто все произошло слишком неожиданно.

Она рассчитывала договориться. Но Ади через своего адвоката объявил, что если Мильда хочет остаться в доме, то должна его выкупить. Иначе его придется продать и поделить вырученные деньги. Или же Мильда рассчитается своей долей в наследстве деда. В любом случае времени на оплату оставалось не так много.