Менталист

Конечно, звонки бывали разные. На некоторые шок был вполне понятной реакцией. Последние давались Кристеру тяжелее всего — осознание собственного бессилия, когда человеку на другом конце провода требовалась помощь. Проблема заключалась в том, что предугадать реакцию и соответственно подстраховаться было сложно.

Но Йеспер Сеси принадлежал к особой категории собеседников. Выслушав известие о смерти дочери, он нисколько не потерял самообладания и оставался таким же вежливым и невозмутимым. Это могло быть следствием шоковой реакции, способом дистанцирования, помогающим лучше справиться с ситуацией, но только не в его случае. У Йеспера были новая жена и пятилетний сын в Арвике. Он почти не общался со стокгольмской дочерью, с тех пор как та повзрослела. Во время разговора с Кристером говорил об Агнес как о дальней родственнице, с которой виделся один раз на семейном обеде много лет тому назад. И эта реакция заставила Кристера внутренне содрогнуться.

И вот теперь ему предстояло снова звонить Йесперу, чтобы напомнить о том, что у него и в самом деле была дочь, которая, возможно, не лишала себя жизни. Кроме того, у Кристера была масса вопросов, на которые, как он догадывался, Йеспер не имел ни малейшего желания отвечать. Черт… Но только сделав этот звонок, Кристер мог считать свой рабочий день законченным. А завтра будет следующий день, вряд ли лучше.

Кристер встал из-за стола и открыл дверь в коридор. Большинство коллег в таких случаях закрывались, но Кристер делал с точностью до наоборот. Вид коридора и звуки оттуда укрепляли ощущение сопричастности остальному миру. Кабинет сразу казался как-то уютнее… во всяком случае, просторнее.

Информацию о родственниках Агнес удалили с полицейских серверов, как только подозрения были окончательно сняты. По новому закону полиции разрешалось хранить персональные данные лишь в связи с мероприятиями по предупреждению преступлений, с чем самоубийство Агнес не имело ничего общего.

До сих пор, во всяком случае. Если б кто спросил мнение Кристера насчет нового закона, он, пожалуй, крепко выругался бы. Что плохого в том, чтобы иметь под рукой полезную информацию? Кристер не мог взять в толк, откуда вдруг такая секретность. Если б кому-то понадобились четыре последние цифры его персонального номера, он продиктовал бы их, не сомневаясь ни секунды.

К счастью, рабочий телефон Йеспера отыскался в «Гугле». Заодно Кристер кликнул на свежую статью в «Арвика нюхетер». Йеспер состоял в партии «Шведское будущее» — местном варианте норвежской «Партии прогресса», только еще более правом, и активно занимался политикой. Партия Йеспера стала известной после того, как выдвинула тезис о том, что тот, кто не платит налоги, не должен рассчитывать и на социальные пособия. Эту максиму сразу окрестили «иммигрантским вопросом».

Кристер рассматривал фотографию на газетной странице. Отец Агнес, с редкими, зачесанными назад волосами и в голубом пиджаке, дополненном красным шейным платком, холодно улыбался. Он как будто находился на яхте в открытом море. Йеспер заседал в управлении коммуны в Арвике, и речь в статье шла о его планах на ближайший год. Кристеру подумалось, что такой охотно раздал бы своим подчиненным нарукавные повязки.

Углубляться в материал не было сил. Кристер набрал номер коммуны и попал на коммутатор. После трех попыток его соединили с Йеспером, который ответил почти сразу.

— Прекрати немедленно! — закричал он в ухо Кристеру. — Я же просил не звонить сюда!

— Э… добрый день, — робко ответил Кристер. — Это Кристер Бенгтсон из стокгольмской полиции…

— Простите. — Голос Йеспера изменился до неузнаваемости. — Еще раз прошу вас меня простить. Я думал, это моя бывшая жена.

— Нет, это Кристер Бентгсон, как я уже сказал. Мы как-то разговаривали с вами, когда…

— Я помню, — оборвал его Йеспер. — Такие звонки не забываются.

С первых же слов Йеспера Кристера удивило, что тот не говорил на вермландском диалекте, как в прошлый раз. При том что Кристер только что прочел в статье, что Йеспер Сеси родился в Хальмстаде. Должно быть, Кристера подвела память, потому что говор, раздававшийся у него в ушах, был откровенно халландский. «Такие звонки не забываются…» — мысленно повторил Кристер. Он был готов поклясться, что Йеспер Сеси сделал все возможное, чтобы забыть их первый разговор.

— Прошу прощения, что побеспокоил вас снова, — продолжал Кристер, — но у нас новая информация, касающаяся смерти Агнес. Теперь мы уже не так уверены, что это было самоубийство. Расследование снова открыто.

Повисла угрожающая тишина.

— Что вы хотите этим сказать? — послышался голос Йеспера, заметно более слабый, чем до сих пор.

— У нас есть основания полагать, что вашу дочь убили, — пояснил Кристер. — Вынужден расспросить вас о друзьях Агнес, ее возможных недругах, не была ли она кому-нибудь должна, не состояла ли в криминальных группировках…