Ментальность в зеркале языка. Некоторые базовые мировоззренческие концепты французов и русских

Множество коннотаций, сопровождающих понятие esprit, множество значений позволяют с помощью этого понятия интегрировать человека во множество очень различных контекстов: семейный, командный, благотворительный, справедливости, бунта и пр. Это понятие скорее универсиализирует человеческое существо, нежели фиксирует его относительно какой-то одной сферы. Это связано с тем, что взаимоотношения человека с его esprit – это взаимоотношения больше эмоциональные, нежели манипулятивные: человек не может «использовать» свой ум для достижения определенных целей, а скорее является носителем его, оценивает его, работает над его состоянием. Особенности esprit, машины-инструмента, так же, как и в русском языке, связаны с особенностями представления о знании, о котором мы будем говорить далее. Развитая метафора вместилища, емкости, а также метафора органа связаны с древнейшим представлением об андрогинности человеческого существа, однако важно, что esprit не детородный орган, в нем ничего не рождается, мысль приходит всегда извне (Il т’est venu `a l’esprit que, une id'ee m’est venue `a l’esprit), в отличие от русского ума, в самом понимании которого заложено рождение решений.

Интересно также, что homme d’esprit – это остроумный, а не умный в русском представлении человек, то есть наличие esprit не характеризует человека с точки зрения его интеллектуальной силы. Иначе говоря, характеристики esprit определяют человека с точки зрения его качеств, но не с точки зрения его возможностей. Это объясняется в большой мере тем, что esprit– гибрид интеллектуального и эмоционального, именно наличие эмоционального компонента в его значении, видимо, не позволяет носителю его окончательно взять над ним верх и приспособить для своих нужд. Необычайно важна также и прагматическо-социальная акцентуация понятия esprit, позволяющая усмотреть также и в нем отражение идеи стремления к благу и установок на предельную социализацию понятий. Отметим в заключение, что понятие esprit в силу своей гибридной природы очень специфично и с большим трудом поддается полному осознанию носителями другого, например русского, языка.

Французское слово intelligence (n. f.) пришло в язык из латыни – intelligentia – и означало оно понимание. В христианской латыни это слово имело значение «всеобщее согласие» и «духовная сущность, ангел» (DE). Видимо, по аналогии с esprit слово intelligence также обозначало духовную сущность, что свидетельствует о прочной связи во французском сознании интеллектуального и духовного. Соответствующий латинский глагол intellegere – «понимать, ценить» – это inter и legere, то есть «собирать вместе, связывать». Возможно, именно отсюда произошла европейская идея понимания как такового: понимать – значит связывать, устанавливать связь, то есть устанавливать причины и следствия. Отсюда, очевидно, и особенный нюанс в значении intelligence: думать – значит понимать.

Во французском языке intelligence первоначально употребляется с латинским смыслом – «способность знать, понимать», откуда происходят и «качества» esprit (мы оставляем это слово по-французски, дабы в наших описаниях не писать французское понятие, не имеющее точного русского эквивалента, русским словом). С XVI века это слово обозначает секретные отношения между людьми, откуда употребление (с XVII века) заимствованного из английского слова intelligencier (n. m.) а также слова intelligences во множественном числе для обозначения дипломатической информации (DHLF). Очевидна связь этих значений с соответствующими значениями латинского слова. Оба этих слова исчезли из современного языка, но во множественном числе у него сохранилось значение, произошедшее из соответствующего предшествующего значения: les intelligences – означает людей, засланных в лагерь противника. В XVI веке intelligence de qch означает акт или способность понимать что-либо. По расширению значения «духовное существо» это слово обозначает «человека, способного размышлять. Употреблению «человек, отличающийся своим умом», появившемуся в середине XIX века, предшествовало выражение intelligence de I’Etat– «человек, играющий в государстве особую роль» (NDEF). Из приведенного описания истории значения мы четко видим связь intelligence с идеей понимания и с причастностью к некоему элитарному скрытому знанию.