Ментальность в зеркале языка

Subir, infliger, réserver, accepter, avoir un sort;

Lier son sort à celui d’un autre; disposer, décider du sort du qn.; partager, plaindre, invier, se lamenter, s’apitoyer sur le sort de qn;

Etre résigné à son sort;

Arbitre du sort, abondonner qn à son sort, faire un sort à qn, faire un sort heureux a qn, faire un sort;

Le sort peut être digne, enviable, heureux, malheureux, cruel, indigne, lamentable, déplorable, pitoyable, propice.

Французское sort не имеет во французском языке никаких однокоренных глаголов или прилагательных, осознаваемых как таковые, не является производным или производящим, не может, соответственно, характеризоваться признаком и не происходит ни от какого непосредственного действия. Таким образом, само по себе это слово непрозрачно для современного носителя французского языка и мотивируется в высокой степени контекстно. Наиболее частотный глагол, употребляемый со словом sort – jeter, подчеркивающий этимологическое значение слова и связывающий понятие с идеей «бросания», следовательно, случая.

Таким образом, sort в наиболее частотном употреблении – случайный результат, функция случая. Случай этот может активизировать человек, а не божество, именно поэтому в сочетаемости это слово часто занимает позицию прямого дополнения, а место агенса отводится человеку или Богу. В функции прямого дополнения sort выступает во втором из перечисленных значений и осмысляется как некоторый неодушевленный предмет, с которым осуществляются действия, аналогичные тем, что в Риме совершались с sors. Sort можно навязать, заставить переносить, принимать, делить, ему можно завидовать или на него жаловаться. Активность человека по отношению к sort выражается также и в частотном использовании с этим словом глагола faire. Один человек может составить счастье другого, помочь ему материально, помочь достичь положения в обществе, и все это будет описано при помощи глагола faire и существительного sort. Человек может найти применение вещи, и это также будет описываться при помощи тех же лексических средств. «Судьба» вещи, неодушевленного предмета, может во французском языке описываться также и при помощи существительного destin, однако destin, в отличие от sort, не может делаться человеком.

Идею относительной пассивности sort, «предпочитающего» прятаться либо за спину другого божества, либо за спину человека, подчеркивает также группа эпитетов-прилагательных с суффиксом able – отглагольных прилагательных, указывающих на возможность совершения с характеризуемым существительным действия, задаваемого соответствующим глаголом.

Sort в третьем значении – персонифицированная высшая сила – характеризуется достаточно «мягкими» проявлениями, что, по нашему мнению, связано с только что описанной пассивностью этого слова во втором значении. В целом облик этой высшей силы недостаточно проявлен, определяется лишь способность помогать и не помогать, благоприятствовать и не благоприятствовать, покидать и пр. Однако постановка sort в позицию подлежащего (то есть действующего субъекта) не предпочтительна, и чаще всего для выражения условно активных позиций sort будет использована причастная конструкция: favorisé par le sort, il…, etc. Следует отметить, что sort не наделен речью, однако, как и все эти божества, способен улыбаться и поворачиваться: le sort lui a souri, le sort tourne devant lui, и именно в этих двух универсальных для описываемой лексической группы контекстах sort выступает активно, как и подобает высшей силе, распоряжающейся человеческой жизнью.

Итак, мы рассмотрели французское и русское представление о высших началах, предопределяющих человеческую жизнь. Как они соотносятся?

Сопоставительный анализ двух мировоззренческих систем, трактующих представление о судьбе

В русском языке нами были описаны следующие понятия: