Ментовский вояж

В довольно глубокий овраг, усеянный бытовым мусором и сваленными как попало строительными балками, они спустились с большим трудом, то и дело падая, чертыхаясь и помогая друг другу. На дне оврага, среди завалов и баррикад, Бандикут разыскал нечто, напоминающее железобетонную дамбу, и теперь шнырял вокруг, пытаясь отыскать вход внутрь. Бордеро скептически смотрел на него, но молчал, а Володя просто присел на полусгнившее бревно, бездумно радуясь малейшей передышке.

Дождь давно закончился. Ботанический сад выглядел еще печальнее, чем руины Академгородка. Мертвые здания, ржавые автомобили и раскрошенный асфальт не так угнетали, как умершие деревья и кусты, торчащие из грунта, словно зомби мира растений. Рождественскому припомнилась виденная в детстве старинная сказка, в которой герои бродили по такому же мертвому лесу со скорчившимися, почерневшими, неживыми деревьями. Ничто не говорило о том, что где-то здесь находится секретный научный городок. Бордер, похоже, тоже перестал верить своему подельнику, и они с Володей искренне удивились, когда Бандикут завопил:

— Эврика! То есть, говоря по-рашенски, нашел!

Маленький сталкер стоял возле обычного с виду канализационного люка, чуть присыпанного землей.

— Люк, — с некоторым сомнением констатировал лысый энергик. — Я твой отец, Люк. И что?

— Если видишь в стенке люк, не пугайся, это глюк, — в тон ему ответил Бандикут и захихикал. Прохихикавшись, коротышка пошарил вокруг взглядом, подобрал ветку покрепче и попытался открыть вход.

Ветка сломалась.

— Давай-ка, доктор-врач, — велел Бандикут, отшвыривая обломок. — Ты ж у нас гиревым спортом вроде занимался, вон как мне дверь на даче раскурочил.

— Отойди, чучело. — Бордер оттер товарища плечом и примерился. С пальцев энергика сорвался ярко-оранжевый сгусток и ударил в край тяжелой чугунной крышки. Она подскочила, встала на ребро, словно огромная монета, и начала заваливаться на место. Бордер в последний момент успел ухватить ее за край и осторожно откатил в сторону.

Володя заглянул в люк. Ничего особенного, обычная канализация. Рифленые скобы, вмурованные в кирпичную кладку, уходят вниз, в свете фонарика видно дно трубы.

— Ты уверен, что привел нас куда обещал? — спросил Бордер, тоже заглянув в люк и даже плюнув туда.

— Уверен.

— На вход в научный подземный центр не похоже, — покачал лысой головой энергик.

— А это и не вход в центр. Это вход в канализацию, которая ведет в том числе к центру. Я как раз по этим делам специализировался.

— Говночистом был, что ли? — хмыкнул Бордер.

— Не говночистом, лысое чмо, а инженером по ассенизации! — Трудно было понять, всерьез обиделся Бандикут или, как обычно, машинально отругнулся. Он побегал еще немного вокруг люка и заявил: — Лезу первым. Вы дальше как хотите, только люк закройте. Не фиг его светить.

В трубе было просторно и сухо. Если когда-то здесь и протекали сточные воды, сейчас от них не осталось и следа. Ничем не пахло — Володя убедился в этом, открыв шлем.

Диаметр трубы позволял идти, выпрямившись в полный рост, что они и сделали. Бандикут бойко шагал впереди, приговаривая:

— Скоро должен быть поворот, я вам тогда скажу…

— Я тут подумал, — произнес зачем-то Рождественский, — что в Зоне не столько на поверхности был, сколько под землей.

— Погоди, доктор-врач, то ли еще будет, — пообещал Бандикут, пыхтя. — Я вообще под землей живу, если заметил. Так спокойнее. Наверху ты кто? Наверху ты мишень. Дракон тебя видит, Орден тебя ловит, военные вроде тебя тоже своего не упустят, я уж молчу про наники и прочие железяки. А под землей только недавно все зашевелилось, раньше-то была тишь, гладь и божья благодать. Многие, правда, не верили — истории всякие рассказывали жуткие, то да се…

— Ты же сам и рассказывал, — напомнил Бордер.

— Конечно! Затем и рассказывал, чтобы кто попало сюда не лез. Потому и жил припеваючи. А те, кто этим байкам поверил, уже догнивают в большинстве своем. Кстати, сейчас поворот будет.

Поворот и вправду случился метров через десять. Такая же труба, уходящая налево. Под ногами захрустело стекло, Володя посветил фонарем и увидел, как в его свете переливаются осколки разбитых пробирок.

— Тут такого мусора полно будет, — вертя головой и вроде как принюхиваясь, сказал Бандикут. — Мы в нерабочей ветке были, а дальше какой только дряни не валяется.

Минут через пять молчания Володя не выдержал:

— Слушай, а вот ты про подполковника Гончаренко говорил… Ну, что он тебе рассказал про центр и про опыты над людьми. А он-то откуда знает? И зачем тебе сказал?

— А ты что, мент? — окрысился маленький сталкер, но тут же захихикал. — Многовато вопросов задаешь, доктор-врач… Ты вообще про подполковника своего что знаешь?

— Да ничего не знаю, — пожал плечами военврач. — Я с ним познакомился-то буквально накануне. Но на базе говорили, уважаемый человек, Зону отлично знает, орденами награжден…