Менты таких не трогают

Шуршур отскочил в сторону и застыл как вкопанный. В глазах растерянность, в теле — оцепенение. А Гаврик упал — с пулей в боку. Это ему достался первый и пока что единственный вражеский выстрел.

Прохор быстро понял, что происходит. Одни бандиты привезли на своем хвосте других. Одним Пушкарь нужен был живым, другим — мертвым.

Он выскочил в прихожую, где одно на другом лежали два тела. Один лежал без признаков жизни, другой, хватаясь рукой за простреленную шею, поднимал руку, в которой держал пистолет. Он собирался выстрелить в Прохора. Пришлось его добить. А что еще оставалось делать?

Прохор взялся за ручку двери, но вспомнил, как Инна подала сигнал о тревоге. «Братки» уже были в доме, когда она вскрикнула, значит, их она не заметила. Возможно, ее внимание привлек кто-то третий.

Прохор вернулся в каминный зал. Гаврик лежал на полу и стонал сквозь зубы. Его правая нога дергалась от боли. А возможно, это была агония.

Шуршур уже растормозился. Одним глазом он настороженно смотрел на Прохора, другим косился на Гаврика.

— Кого вы там на хвосте привели?

— Так михеевские…

— Держи их на прицеле! — выкрикнул Прохор, а сам рванул к окну.

Щеколды были закрашены, но все-таки он смог справиться с ними. Открыв окно, спрыгнул вниз и спрятался за кустом смородины. В этот момент и появился бритоголовый парень в черной шелковой рубашке. Он не видел Прохора, но шарил глазами по кустам, пытаясь взять его в прицел.

И в тот момент, когда он все-таки отыскал его взглядом, Прохор нажал на спуск. И сделал это с такой легкостью, как будто стрелял по мишени в тире. Потому и выстрел оказался точным.

Уложив третьего, он рванул в обход дома и нос к носу столкнулся с Инной. Она стояла, спиной прижавшись к стене дома. В лице ни кровинки, тело тряслось от страха. И руки к подбородку она поднесла так, как будто пыталась согреться на лютом холоде.

— Ты… Ты… — Она пыталась что-то спросить, но слова застревали в горле.

— Кто там еще? — тихо спросил он.

Инна попыталась что-то сказать, но не могла, только головой мотнула.

Прохор осмотрел двор, вышел на улицу и увидел старенький черный «Чероки» с затемненными стеклами. А чуть дальше стояла еще одна машина — серебристый «Ленд Крузер». Обе машины пустовали.

Он вернулся во двор, и в этот момент из дома вышел Шуршур. С пистолетом в руке. Прохор стремительно навел на него ствол.

— Свои! — запаниковал Шуршур.

— Да кто вас знает, — ухмыльнулся Прохор.

— Свои!!! — Шуршур так отчаянно мотнул головой, что едва не свернул себе шею.

— Михеевских на хвосте привели!

— Так мы же не знали!

— Или это афоновские?

— Да нет, афоновские мы!

Из-за дома вышла Инна. Она стремительно прильнула к Прохору и разрыдалась.

— Спокойно, девочка, спокойно.

— Мне страшно!

— А тебе? — Прохор едко глянул на Шуршура.

— Мне?! Страшно?! — захорохорился тот.

— Что с Гавриком?

— С Гавриком?

— Я, что ли, за тебя думать должен?

Прихожая была завалена трупами, но Прохор все же смог пройти в дом. А в каминном зале лежало еще одно мертвое тело. Не повезло Гаврику: ранение оказалось смертельным.

— Вот суки! — взвыл Шуршур.

И злость была в его голосе, и страх. Ведь на месте Гаврика мог оказаться он сам. Тем более что война продолжалась. И это была уже его, Прохора, война. Враг ворвался в их с Инной дом, а это реальное объявление войны.

— Есть два варианта, — сказал он, давящим взглядом призывая парня к спокойствию. — Можно всех жмуров похоронить.

— Можно, — кивнул Шуршур.

— Но тогда Гаврика похороним как собаку.

— Ну да.

— А можно похоронить его как героя…

Прохор вытер свой пистолет об скатерть, наклонился, запятнал его пальцами покойного, а затем вложил ему в руку.

— Гадом буду, это Гаврик всех положил! — Шуршур приложил руку к груди.

Прохор подошел к распахнутому окну, глянул на труп под кустом и задумчиво проговорил:

— Гаврик сначала из окна жахнул, а потом уже на пулю нарвался…

— Нарвался, — согласно кивнул Шуршур. — Но всех положил.

— Может, и тебя к этим добавить? — спросил Прохор, кивком показав на других двух покойников. — Когда там рейсовый автобус в ад прибывает?

— А меня зачем? — сошел с лица бандит.

— Откуда я знаю, кто ты такой?

— Ну, поехали к Завхозу… Или к Афонычу… Афоныча же ты должен знать?

— Поехали к Афонычу, — пристально посмотрел на него Прохор. — Ну, тогда запрягай.

Он вышел из дома и увидел Инну, а рядом с ней какого-то мужчину в широкополой шляпе. Она что-то говорила ему, показывая на открытую калитку, а его неудержимо тянуло к дому. Инна заметила Прохора и вздохнула. «Я же говорила!»

— Ты кто такой? — спросил Прохор.

— Кто я? — Мужик с ужасом смотрел на пистолет в его руке.

— Да кто ты такой?

— Ну, живу я здесь…

— Выстрелы слышал?

— Ну да.

— И мы слышали. Приходим, а в доме полно трупов. И за домом кто-то лежит.

— Да?

— Лично мы с Инной здесь ни при чем. В милиции это поймут, там во всем разберутся.

— Разберутся, — кивнул мужик.

— Здесь остаешься. Подъедут менты, расскажешь, как все было.

— А что было?

— Услышал выстрелы, зашел в дом, а там трупы… Про нас не говори. Зачем усложнять людям работу?

— Да не буду я ничего говорить. Пойду я.