Мера ее вины

– Меня зовут Рут, – произнесла она в глухую пустоту телефонной линии, – и я выслушаю все, что вы захотите мне сказать. Не торопитесь. Это безопасное место. Вам не нужно называть ваше имя или вообще сообщать какие-либо подробности. – Рут сделала паузу, давая возможность звонившей собраться с мыслями и подобрать нужные слова. Но на другом конце провода не произнесли ни слова, поэтому она продолжила: – Я понимаю, что это трудно. Попросить о помощи или просто рассказать о своих сложностях другому человеку все равно что забраться на высокую гору. Нам просто нужно установить контакт. Произнесите хотя бы какой-нибудь звук, дайте знать, что вы меня слышите. Пожалуйста, любым способом дайте мне понять, что вы меня слышите.

Тут Рут услышала громкие и резкие звуки рвотных спазм и звук выпавшей из рук телефонной трубки. Рут терпеливо ждала. Трубку подняли только через несколько минут, и казалось, что прозвучавший в ней хриплый голос принадлежит человеку, находившемуся за миллион километров отсюда.

– Здравствуйте, – тихо произнес женский голос.

– Все хорошо, – ответила Рут, – я здесь. Я буду с вами, когда вам понадобится помощь.

Тут в трубке послышались рыдания. Казалось, что звуки этих рыданий, как ревущий пожар, сжигали весь кислород вокруг. Несмотря на все тренировки, Рут брала боль звонящей на себя. Консультанты должны испытывать к звонящим эмпатию, а не чувство сострадания. Это было правило. «Ага, – всегда думала Рут по поводу этого, – удачи вам всем».

После того как женщина перестала плакать и в трубке послышалось ее отрывистое дыхание, Рут снова заговорила.

– Скажите, как вас зовут? – спросила она. – Без фамилии, чтобы вы не чувствовали, что вам что-то угрожает. Назовите свое или любое другое имя, которым я могу к вам обращаться. Я буду помнить вас по этому имени и буду думать о вас. Обещаю.

– Мария, – услышала Рут ответ. – Мне надо идти.

– Подождите минутку, – попросила она, – вам не надо ничего говорить. Если сейчас вы находитесь в опасности, конечно, идите. В противном случае позвольте мне сказать несколько слов об этой линии помощи. Все, о чем мы говорим по этому номеру, строго конфиденциально и ни в коем случае не подлежит разглашению. Это телефонная линия помощи жертвам домашнего насилия, но мы общаемся со всеми, кто в нас нуждается. На этой линии работают всего три человека: я, Джемма и Эллен. – Рут сделала небольшую паузу. На другом конце провода раздались приглушенные всхлипывания, и она продолжила: – Вы можете звонить сюда просто для того, чтобы поговорить, или, если хотите, мы можем порекомендовать места, куда можно обратиться за помощью лично. У нас есть врачи, к которым можно анонимно прийти на прием, а также приюты, если вам необходимо покинуть то место, в котором вы сейчас находитесь.

– Не могу, – произнесла Мария. Звуки всхлипываний прекратились. Она говорила голосом, лишенным каких-либо чувств и эмоций, и Рут подумала, что лучше б она снова заплакала.

– У вас есть дети? – спросила консультант. Рут изо всех сил хотела удержать женщину на линии. Если она не найдет каких-то общих точек соприкосновения, Мария может уже никогда больше не перезвонить. А она совершенно точно нуждалась в разговоре. Молчание некоторых людей громко кричало об их полном одиночестве. – У меня нет детей, – произнесла Рут, – но я всегда хотела, чтобы они были.

На другом конце провода молчали, но трубку не вешали. «Это хорошо», – подумала Рут.

– Я не замужем, – продолжила она. – Все считают, что женщина должна быть замужем, особенно когда у нее есть дети и если она дожила до моего возраста. А ты замужем, Мария?

На другом конце провода прозвучал звук, который Рут восприняла в качестве утвердительного ответа. Она отметила в тетради, что в ситуации, возможно, замешан муж.

– Мне не очень везло с мужчинами, – продолжила Рут, – но кажется, что лучше быть одной, чем жить связанной нездоровыми отношениями. Я искренне так считаю. Что ты думаешь по этому поводу, Мария?

– Мне надо заканчивать разговор, – ответила та. Рут поняла, что она ее теряет.

– Хорошо. Вот что я хочу сказать тебе напоследок. Наша линия помощи не работает ночью, но мы готовы ответить на твой звонок каждый день без выходных, с девяти утра до девяти вечера. Пожалуйста, перезвони нам. Мне очень хочется надеяться, Мария, что мы сможем тебе помочь.

– Для этого может быть уже слишком поздно, – ответила Мария, и Рут услышала в трубке гудки.

Потягивая зеленый чай, она делала записи о разговоре с Марией, время от времени бросая взгляд на стоящую на столе фотографию своей старшей сестры. Потом раздался новый звонок.

Сестру Рут звали Гейл. Когда ей было двадцать шесть лет, у нее начался роман с учителем Рори, который был на два года старше ее. Через полтора года по уши влюбленная девушка вышла за Рори замуж. Рут заканчивала аспирантуру, когда ее сестра неожиданно оказалась в больнице. Как сообщила Рут их мать, Гейл упала и повредила себе голову. Сообщение матери было не очень понятным, а подробности случившегося с Гейл – какими-то смазанными.