Мера один: Примал (СИ)

— Прецептор следит за землями Серых Волков, и нам лучше достать печать Кабанов. Иначе пострадает весь Вольфград, — закончил Фолки, — Тут не только под Альфу копают, приор — тоже цель заговорщиков.

Повисла тишина, Хильда обдумывала услышанное. Повернувшись, я наконец сказал:

— Госпожа, мне придется отправиться в деревню Белых. Я один знаю, где печать.

— Великий приор может приехать уже сегодня, — глядя на ночное небо, сказал Фолки.

На горизонте темнота слегка посветлела, в нее чуть брызнули розовой краской. Близился рассвет.

Глава 8. Всего лишь нужно успеть

Мы так и стояли втроем на углу избы. Фолки глазел на светлеющее небо, я на него, а Волчица не сводила с меня глаз.

— Спика, — сказала она, нервно оглянувшись на воинов, громко разговаривающих у крыльца, — Для чего все это было, если ты один отправишься. Думаешь, они прекратят попытки?

— Я мог бы отправиться с ним, — усмехнулся Фолки.

Боль причинила ему муки, и он тихо охнул, прижав руку к боку.

— Лекарь в Вольфграде, ты же знаешь, — Хильда нахмурилась, рассматривая помощника.

— Тут и Дьярви бы справился с самым простым заклинанием, — Фолки скривился, — Рана не смертельная, дух не выйдет.

Когда он сказал про заклинание, это напомнило мне кое о чем важном.

— А Дьярви — это кто? — спросил я.

— Первуха, — поморщилась Хильда, — Мы все же звери, не забывай.

— Да, госпожа зверь, — ответил я, подарив многозначительный взгляд, — Этого я никогда не забуду.

Мои глаза явно намекали Хильде, что они хорошо помнят, как она выглядит без одежды. Волчица приподняла бровь — флирт с первушником у нее явно был впервые, и она даже не знала, как реагировать.

Удивленный взгляд Фолки бегал между нами — зверь понимал, что пропустил что-то интересное.

— Это один из магов нашего клана, — ответил Фолки, когда молчание затянулось.

Он, видимо, привык, что я всегда спрашиваю по делу. Услышав ответ, я с облегчением понял, что Дьярви — не оракул.

— Там, в подвале, — тихо сказал я, оглянувшись назад, — Коли знал, что Лунный Свет спрашивал про «слово» Кабанов. Как думаете, откуда?

— Вот же зараза, — прошипел Фолки.

— Ах, он дрянь! — ахнула Хильда, — Хрен ему, а не поддержка клана… Крыса облезлая.

Я понял, что Хильда с Фолки догадались, кто мог слить информацию.

— То есть, Дьярви… — решил я уточнить, — просто маг?

Фолки тихо засмеялся, но скривился от боли.

— Дьярви не оракул, если ты об этом, — сказал он мне, — Но зато мы теперь знаем, что нашему оракулу веры нет.

— Хакон будет в ярости, когда узнает, — покачала головой Волчица, — Теперь ясно, почему Рульф подозревает тебя.

— А что за оракулы вообще? — спросил я, — Кто они такие?

Пришло время немного подправить мою систему координат. До этого мне казалось, что все звери, которые носят длинные хламиды — маги.

Волчица и Фолки переглянулись. Судя по их реакции, мой вопрос был совсем уж наивным и детским.

— Спика, ты не перестаешь удивлять, — покачала головой Хильда.

Фолки хотел мне ответить, но Хильда подняла руку, затыкая ему рот, и сказала сама:

— У любого зверя есть личный путь. Воин, маг, жрец — это лишь некоторые из известных путей. Они размыты, и воин вполне может владеть простой магией, или маг может, подобно жрецу, подлатать раненого, — она выразительно покосилась на Фолки, и тот хмыкнул, — Оракул — это тот, кто говорит с Небом, слышит его веление.

— Они же и возглавляют Совет? — спросил я.

— Старик Рульф, главный оракул Вольфграда, возглавляет Совет Стай, — Хильда усмехнулась, будто сама не верила в это, — В целом же оракулы следят за соблюдением законов Неба и сообщают о его решениях.

— Совет — пешка в руках оракулов. Создан, чтобы Волки думали, что могут что-то решать, — проворчал Фолки, — Любое решение Совета может отклонить приор или сам Рульф.

Я кивнул, теперь мне многое стало ясно.

— Да не любое, — поморщилась Хильда, — Рульф не пойдет против Неба, как и приор, ты же знаешь. Фолки, не нагнетай, сейчас тебя подлечим.

Ее помощник небрежно отмахнулся:

— Ага, расскажи мне про Небо, госпожа.

Хильда махнула рукой тому самому магу Дьярви, которого я здесь увидел впервые, когда прибежал в деревню. Он уже осмотрел раненого воина по имени Гарди, и направился к нам.

Сумерки посветлели, и я теперь смог его рассмотреть получше. Молодой маг был с короткими русыми волосами, усатый, с легкой бородкой. Длинная серая хламида у него была украшена белой вышивкой воющего на луну волка. Сверху накинута безрукавка с плотными кожаными вставками.

— Что тут? — маг склонился над Фолки, — О, тебе закрыли рану порошком тамуса. Очень редкое растение, я всего один раз видел такое.

Эти слова подстегнули мою память. Кажется, в Проклятых Горах, когда горянка Кара помогала сбежать от мастера Жени, она мазала мне сломанную ногу соком тамуса. Обильно так мазала, совсем не экономила. Он причинил мне такую дикую боль, что его название просто вросло мне в мозг.

А неплохо расположились те нули в горах. И каракоз у них есть, и тамус. А тут звери об этом только слыхали.

— Рана не смертельная, а это главное, — сказал Дьярви и приложил ладонь, — Потерпи, сейчас будет больно.