Мерецков. Мерцающий луч славы

— Мерецков я, Кирилл Афанасьевич. Прибыл сюда недавно после окончания Академии Генштаба. Мне поручили сформировать штаб кавкорпуса и возглавить его, и вдруг прибыли вы со своим штабом.

— Выходит, я подрезал тебе крылья? — добродушно улыбнулся Каширин.

Новый начальник штаба поведал подробности о себе. Один из предков Кашириных был в XVIII веке участником крестьянской войны во главе с Пугачёвым. Отец Николая служил казачьим атаманом в одной уральской станице. Власти его недолюбливали за то, что он хорошо относился к рядовым казакам, не давал их в обиду. А в марте 1918 года Николай с братом Иваном создали первую советскую казачью сотню на Южном Урале и выступили против дутовцев. Летом того же года Оренбургский отряд Николая, партизанская бригада Ивана и 1-й Уральский полк Василия Блюхера объединились в Южно-Уральскую армию.

— Командовать ею поручили мне, — подчеркнул Николай Каширин. — Мы тогда пробились с боями через белогвардейско-чехословацкий фронт и соединились с войсками Красной Армии. Потом освобождали Урал и Сибирь от колчаковцев. Словом, Кирилл, мне тоже пришлось хлебнуть лиха на фронтах. Будем дружить, согласен?

Мерецков приложил немало сил, пока не восстановил боеспособность 1-й Томской дивизии, которая была самой слабой в округе. После этого его откомандировали в Москву, в Главное управление кадров Красной Армии. ЦК РКП(б) потребовал от Наркомвоенмора выделить в распоряжение Главного управления рабоче-крестьянской милиции несколько «способных инспекторов» для проверки её состояния. В состав инспекторов включили и Мерецкова, выделив ему для проверки сразу шесть местных управлений милиции — Мурманское, Кандалакшское, Петрозаводское, Тихвинское, Вологодское и Архангельское. «Так состоялось моё первое знакомство с районом, в котором я позднее служил как командующий Ленинградским военным округом, потом, в годы войны, как командующий фронтами и после неё как командующий Северным (Беломорским) военным округом», — записал в своём дневнике Мерецков. Полгода Кирилл Афанасьевич работал в северных губерниях, инспектируя работу советской милиции. Поездка по Северу расширила его кругозор и обогатила наблюдениями, которые позже очень помогли ему.

Однажды, возвращаясь из Мурманска в Москву, Мерецков встретил начальника штаба 15-го стрелкового корпуса Михаила Ольшанского, с которым ему довелось вместе служить. Ольшанский возвращался из отпуска и был рад встрече с товарищем.

— Как ты живёшь, Кирилл, где служишь? — спросил Ольшанский. — Слышал, что ты был в Западном военном округе. Так ли это?

Мерецков поведал ему о себе, о том, как оказался в роли инспектора милиции. Признался, что эта работа ему не по душе. Но надо ли возражать, если сделано это было с ведома ЦК партии?

— Я, как и ты, Михаил, член партии большевиков, и, коль по партийной линии дано задание, надо его выполнить как положено, — усмехнулся Кирилл Афанасьевич.

— Послушай, Кирилл, у меня нет помощника, — загорелся Ольшанский. — Ты же дока в штабном деле, иди ко мне на эту должность!

— Кто меня отпустит? — хмуро спросил Мерецков.

— Это не проблема! — воскликнул Ольшанский. — Если ты согласен, я напишу записку Шапошникову, ты зайдёшь к нему в Генеральный штаб и отдашь. Кстати, у меня был разговор с Борисом Михайловичем. Я просил подобрать мне в штаб хорошего человека, и он обещал помочь. Ты уже изъездил весь Север, теперь тебе надо изучить Северо-Кавказский военный округ.

— Пиши записку, я завтра пойду в Генштаб к Борису Михайловичу, — обрадовался Мерецков. — Думаю, мне он не откажет. Я узнал его в Гражданскую войну, когда он был помощником начальника Оперативного управления штаба Высшего военного совета.

Ольшанский достал из портупеи блокнот, вырвал из него лист и написал записку.

— Бери, Кирилл, и до встречи в Ростове-на-Дону, в штабе Северо-Кавказского военного округа!

«А вдруг мне Шапошников откажет?» — думал Мерецков, направляясь в Наркомат по военным и морским делам.

— Ах, это вы, голубчик! — воскликнул Шапошников, едва Мерецков вошёл к нему в кабинет. — Давненько я вас не видал. Вас что, из Западного военного округа перевели? Где вы теперь служите? Да вы садитесь, пожалуйста…

Кирилл Афанасьевич доложил ему о своей службе, о том, как он попал в распоряжение Главного управления рабоче-крестьянской милиции, инспектирует не работу воинских соединений и частей, а милиции.

— Не по душе мне это дело, Борис Михайлович, вот и пришёл к вам с просьбой…

— Понимаю вас, голубчик, — сочувственно произнёс Борис Михайлович. — Не для этого вы окончили академию. — Он встал, заходил по комнате. А Мерецков ждал, когда он снова сядет за стол, чтобы вручить ему записку. — Так что у вас за просьба?

Мерецков смутился, отчего-то залился краской.

— Есть у меня записка для вас… — Он, не глядя Шапошникову в лицо, отдал её.

Тот сел за стол и стал читать про себя. Потом вскинул голову и, глядя на Кирилла Афанасьевича, проговорил: