Мэри Энн Винигер – Революция одного Генератора

Вместо того чтобы принять все сказанное за истину, как я всегда делала в прошлом, я была способна различать! Это было то, что можно было отпраздновать. И это не имело никакого отношения к моей любви к нему. Все было перепутано еще в детстве с моим отцом - если я его люблю, я должна сказать ему «да». Я говорила «да» Ошо, потому что я его любила. Я думала, что это была сдача.

Для меня более не существует внешнего авторитета. Просто нет никого вне меня, кому бы я доверилась больше, чем своему сакральному отклику. Это был для меня новый опыт. До начала своего эксперимента я так легко поддавалась влиянию других. Теперь не имеет значения, «кто» говорит мне что-либо или как мудро это может звучать. Если мой сакрал не реагирует на это - значит это просто не моя истина. Это может быть истина для другого человека, но не для меня.

Я наблюдала, как мое тело вздрагивало, когда мой сакрал откликался на кого- то, кто покушался на мою правду. Звуки, идущие из нутра показывали, с какой мощью мой сакрал вставал на мою защиту. Один раз я была в группе и все присутствующие соглашались с чем-то как с истиной. Мой сакрал был не согласен. Я держалась своей истины - я противостояла всем аурам, которые были вокруг. И хотя мое тело дрожало, я увидела, что я могу за себя постоять.

Процесс осмысления начался с разговора о лыжном подъемнике. Этот случай вызвал во мне так много воспоминаний. Как раз моя дочь позвонила мне из больницы и сказала, что у нее страшные боли, и она не знает, что с ней. Врачи обнаружили опухоль внутри, так что нужна была операция и как можно скорее. Я была очень обеспокоена. Я спросила ее, хочет ли она, чтобы я приехала к ней в Эшвилл? Она ответила «э-а», но она бы хотела, чтобы ее дети приехали ко мне в Седону. Эти дни мой муж постоянно спрашивал меня: «Ты в порядке?» Я могла отвечать только: «э-а». У меня не было другого ответа. Это была моя правда. Я не была в порядке. Моей дочери предстояла хирургическая операция, и я боялась, что она может умереть.

Хотя я была очень расстроена, я оценила простую истину своего отклика. В прошлом я попробовала бы «поработать над этим». Мой муж не пытался меня успокоить, что «все будет о’кей». Я не хочу скрывать свой страх, и мне нравится, что мои ответы не позволяют мне его скрыть. Никто вокруг не говорил мне: «Не волнуйся». Я чувствовала в этом глубокое уважение. В конце концов моей дочери сделали операцию, и все закончилось хорошо.

В следующий раз всплыли другие воспоминания, когда у меня было личное потрясение. Я была с подругой, и она спросила меня: «Ты чувствуешь благодарность за этот опыт?» Моя мгновенная реакция была «э-а», и это было сильно. Часть моей системы верований включала в себя благодарность за все, что приносит жизнь. В этот момент с моей подругой я чувствовала себя так чертовски хорошо с этим откликом «э-а». Это была моя глубочайшая истина в тот момент. Это было потрясение, и я даже не испытала никакой благодарности за то, что еще одна иллюзия была с меня содрана.

Если я не могу найти ничего, чему мне в этот момент быть благодарной, я хочу знать и проживать эту истину! Я хочу, чтобы все аспекты жизни свободно двигались через меня без суждения. Без цепляний за какую-либо из сторон, только потому что я думаю, что она лучше. Не зная своей собственной истины, я не могу знать себя. Это невозможно.

Когда я начала свой эксперимент, мне был дан ключ, чтобы открыть дверь к своей собственной истине. Мне пришлось прекратить гоняться за вещами и ждать, когда они придут ко мне сами. Теперь я понимаю, насколько это важная техника. Что во мне двигалось в сторону вещей до моего чтения? Откуда начиналось это движение? Исходило ли это из обусловленности моих открытых центров? Шло ли это из желания в моем Корневом центре? Приходило ли это из моей идентичности, моего G центра? До тех пор, пока движение вовне не остановилось, не было никакой возможности обнаружить, какая часть меня была моим настоящим гидом.

Настоящий эксперимент может начаться только из этой точки. Как только что- либо оказывалось у меня на пороге, мой сакрал мог откликнуться. Лишь после этого все мои остальные части, которые импульсивно стремились в разные стороны как лебедь, рак и щука, были отодвинуты тем, что во мне принимало правильные решения. Поэтому ожидание было таким трудным. Это было похоже на попытку заткнуть все отверстия в дуршлаге так, чтобы, пока он наполняется, не пролилось ни капли!