Мэри Поппинс в парке

Мистер Бэнкс удовлетворенно оглядел комнату. Затем его взгляд упал на камин, и он вздрогнул от удивления.

— Как? — воскликнул мистер Бэнкс. — Откуда все это?

— Мисс Эндрю! — ответили дети хором.

— Скорее! Мне надо бежать! — побледнел мистер Бэнкс. — Передайте ей, что я улетел! На Луну!

— Она не здесь, папочка! — поспешили заверить его дети. — Она далеко в Южных Морях. А это ее ценности!

— Надеюсь, она там и останется… Желательно на дне! Значит, говорите, ценности? Ну, вот это, например, я бы ценностью не назвал, — мистер Бэнкс подошел к камину и взял целлулоидную лошадку. — Я сам выиграл ее на Пасхальной Ярмарке, когда был маленьким мальчиком. А вот и птичка из мыльного камня! Мисс Эндрю говорила, что ей тысяча лет. А вот этот маленький кораблик я сделал сам! Вы должны гордиться своим отцом!

Мистер Бэнкс еще раз оглядел камин и улыбнулся.

— Я снова чувствую себя маленьким мальчиком, — сказал он. — Ведь все эти вещи из моей комнаты! В этой курице мне обычно подавали на завтрак яйцо. Лисица, клоун, Сладкий Дом! Как хорошо я помню их всех! А вон — о, Господи! — лев и охотник. Я всегда называл их Преданными Друзьями. Этих статуэток было две, но второй охотник разбился, и от него ничего не осталось, кроме сапога! Ага! Вот и другой — сломанный. Бог мой! — мистер Бэнкс вздрогнул от удивления. — Оба охотника здесь!

Дети взглянули на разбитую статуэтку и вытаращили глаза. Там, где раньше ничего не было, стояла улыбающаяся фигурка! Под банановой пальмой сидел второй охотник, облокотившись на лохматого льва. Лапа зверя с любовью лежала на его груди, а лев — не далее как утром такой печальный — теперь скалил зубы в ослепительной улыбке.

Обе статуэтки были совершенно одинаковыми — на обеих пальмах висели одни и те же плоды, тот и другой охотник радостно улыбались, и оба Льва счастливо скалили зубы. И все же одно отличие было. У второго охотника на ноге, как раз над сапогом, виднелась тре щина, какая получается, когда два кусочка разбитого фарфора тщательно подгоняют друг к другу.

На лице Джейн появилась улыбка, когда она поняла, что произошло. Осторожно она дотронулась до трещины.

— Майкл, это Альберт! Альберт и Ровер! А другой… — она коснулась второй статуэтки. — Другой, должно быть, Герберт!

Голова Майкла медленно качалась взад-вперед, как голова китайского мандарина.

Не сговариваясь, дети повернулись к Мэри Поппинс. Но когда вопрос уже был готов сорваться у них с губ, Мэри Поппинс наградила их таким взглядом, что они тут же замолчали.

— Что за чудо! — говорил между тем мистер Бэнкс. — Я готов был поклясться, что одна фигурка пропала! Это доказывает лишь то, что я старею. Ну, а вы оба чем так довольны?

— Ничем, — прыснули дети и, запрокинув головы, весело рассмеялись. Как они могли объяснить своему папе, что его память так же хороша, как и всегда? Как рассказать ему о дневном приключении и о том, что они знают, куда исчез Второй Полицейский? О некоторых вещах просто невозможно рассказать. Да и пытаться не стоит: ведь как расскажешь о том, о чем рассказать невозможно?

— Много прошло времени с тех пор, как я мог смеяться ни над чем, — проворчал мистер Бэнкс.

Правда, выглядел он не очень-то огорченным этим фактом. Поцеловав детей, он отправился вниз обедать.

— Давай поставим их рядом, — предложила Джейн, пододвигая разбитого охотника поближе к неповрежденному брату. — Теперь они оба дома!

Майкл взглянул на камин и удовлетворенно засмеялся.

— Интересно, что скажет мисс Эндрю? Ведь все должно быть в целости и сохранности! Ничего не должно быть сломано или склеено! Как ты думаешь, Джейн, она не разделит их снова?

— Пусть только попробует! — раздался голос сзади. — Она сказала, чтобы все оставалось в целости и сохранности? Так вот именно в целости и сохранности все и будет оставаться.

Мэри Поппинс стояла на коврике перед камином с чайником в руке. Ее речь была столь воинственна, что на какое-то мгновение Джейн и Майкл даже почувствовали жалость к мисс Эндрю.

Мэри Поппинс перевела взгляд на камин, где стояли улыбающиеся фарфоровые фигурки.

— Один и один — два, — объявила она. — Две половины составляют единое целое. А значит, преданные друзья должны быть вместе и никогда не разлучаться. Но, конечно, если Майкл Бэнкс, этого не одобряет… — заметила она, так как лицо Майкла вдруг стало задумчивым. — Если ты думаешь, что им будет спокойнее где-нибудь еще, то можешь отправиться в Южные Моря и спросить разрешения у мисс Эндрю!

— Вы же знаете, Мэри Поппинс, я одобряю! — воскликнул Майкл. — И я не хочу ехать в Южные моря! Я только думал… — он запнулся. — Если бы вас там не было, нашли бы они друг друга?

Мэри Поппинс возвышалась над ним, словно колонна. Майкл уже почти жалел, что задал этот вопрос — такой строгой и вместе с тем самодовольной выглядела их няня.

— Если бы да кабы! Слишком многого ты хочешь! — фыркнула она. Но синие глаза неожиданно подобрели, и удовлетворенная улыбка — очень похожая на ту, что застыла на лицах охотников — задрожала на ее губах.

При виде этого Майкл совсем забыл о своем вопросе. Только эта улыбка имела значение.