Меридон, или Сны о другой жизни

Но я все прекрасно понимала. Да, это помогло Данди. Не знаю, правда, что больше: приворотное ли зелье или просто скука долгих зимних вечеров, кокетство двух хорошеньких девушек или удовольствие чувствовать себя их старшим. Но что-то вечер за вечером влекло Джека в нашу комнатку, в то время как его отец сидел, склонившись над картой Англии и альманахами ярмарок.

Каждый вечер мы слышали его шаги на нашей шаткой лестнице и затем его тихое «привет!». «Входи же, Джек», — отзывалась Данди сладким голосом.

Готовясь к его визиту, она бросала пригоршню зерен лаванды в камин, и комната наполнялась сладковато-горьковатым дымком. Несвежее белье она спешно совала под матрац и расстегивала верх своей блузки так, чтобы была видна нежная округлость груди. Затем она подмигивала мне и Кэти и тихо говорила быстрым шепотом:

— Через десять минут, имейте в виду.

Вечер за вечером Джек появлялся в наших дверях с полусмущенной-полунасмешливой улыбкой и говорил:

— Привет, Меридон, Данди и Кэти, я принес вам немного яблок из кладовой.

Он протягивал их нам, и мы, сидя кружком у камина, грызли ледяные яблоки и болтали о том, что было днем.

Минут через десять Кэти поднималась и, видно рассчитывая заработать золотую гинею на Пасху, говорила:

— Я помогу тебе принести воды, Мери.

И мы выходили из комнаты. Иногда мы задерживались около лошадей, давая Данди и Джеку возможность подольше побыть вместе. Я едва прислушивалась к болтовне Кэти о парнях в Уорминстере и об одном почти настоящем джентльмене из самого Бата. Прижавшись щекой к шее Кея, я мечтала оказаться с ним далеко-далеко отсюда. Стоило мне рассказать об этом ухаживании Роберту, как оно бы мгновенно прекратилось. Он бы, конечно, ужасно разозлился, но мигом охладил бы пыл Джека и ничего страшного бы не произошло. Или я могла пообещать Кэти вторую гинею за то, чтобы она соврала Данди, что у Джека есть девушка. Но почему-то я оставалась пассивной. Будто колдовство Данди очаровало всех нас. И поэтому я солгала миссис Гривс, хотя она могла бы подсказать мне, что я должна делать.

— Данди совсем не думает о Джеке, — неубедительно проговорила я. — Просто мы очень подружились после того, как проработали все лето втроем. Роберт наметил для Джека грандиозные планы, и Данди знает свое место.

Миссис Гривс только кивнула в ответ и отвернулась к плите.

— Обед будет готов через двадцать минут, — объявила она и подобрала мои вещи с полу.

Я вышла в сгустившуюся темноту и побрела к себе домой, подумав, что могу улучить несколько минут и поспать. Но, поднявшись на несколько ступенек, я услышала в нашей комнате голоса и помедлила. Это были Джек и Данди.

— Я думаю, что ты приворожила меня, Данди, какими-нибудь своими цыганскими штучками, — говорил он. — Правда-правда!

— Все колдовство у тебя в штанах, — тихо сказала Данди, в ее голосе слышалась улыбка. — Разве не так?

— Ох, Данди, — вздохнул Джек. — Нет, убери свои руки. Я не хочу, чтобы ты меня дразнила. А то я завтра не смогу работать.

— Дэвид наказывал мне лететь к тебе так, будто я люблю тебя, — задумчиво сказала Данди. — Я так и делаю. И я на самом деле люблю тебя, мой милый. Ты же знаешь это.

— Данди. — Его голос прозвучал укоризненно.

— А ты любишь меня? — серьезно спросила она.

— Данди!.. — опять вздохнул Джек.

— Ты любишь меня, когда я трогаю тебя вот так? — продолжала она грудным голосом. — И любишь меня, когда я вот так расстегиваю свою кофточку? И любишь меня, когда я вот так целую тебя, да, Джек?

Я услышала, как его дыхание стало тяжелым. Послышался шум, видимо, он резко вскочил на ноги.

— А сейчас оставь меня, Данди, — задыхаясь, проговорил он. — Нам пора остановиться. Если отец узнает об этом, он выставит нас обоих на улицу и нам не на что будет жить. Он ведь предупреждал нас. Я — дурак, что прихожу сюда, но это все твое колдовство. Ты же знаешь, я не могу обещать жениться на тебе. И я не собираюсь обещать это никакой девушке. Когда мы с тобой только флиртовали друг с другом, ты сама говорила, что это в шутку.

В комнате воцарилось глубокое молчание. Я придвинулась чуть ближе к двери и навострила уши. Я ожидала, что Данди рассвирепеет и сейчас вышвырнет Джека вон, но она оказалась намного умнее.

— Хорошо, — тем же любящим голосом согласилась она. — Хорошо, милый Джек. Мы будем играть по твоим правилам и не станем расстраивать твоего отца. Ты можешь мне ничего не обещать, и я не стану ничего обещать тебе.

По скрипу половиц я поняла, что Данди встала, и тут же послышался шорох упавшей одежды.

— А сейчас, — сказала она, и в ее голосе слышалось торжество красивой и уверенной в себе женщины, — скажи мне правду, Джек. Не говори, что любишь меня, мы договорились не произносить этого слова. Только скажи, нравлюсь ли я тебе обнаженной?

Тут я услышала стон Джека и скрип кровати под их упавшими телами. Моя сестра всхлипнула, когда он овладел ею, и затем прозвучали ее тихие стоны. Вскоре раздался приглушенный крик Джека и затем удовлетворенный глубокий вздох Данди, будто она наконец получила то, чего так долго хотела.