Мэрилин Монро. Страсть, рассказанная ею самой

На него невозможно разозлиться. И все же я думаю, зря «лебедушки» слишком доверяют этому малышу, у меня ощущение, что он складывает все их секреты в большую тайную копилочку, а потом выплеснет все это наружу, и получится куда более забористо, чем «Завтрак у Тиффани».

Другое дело я – у меня нет секретов, я вся на виду, поэтому Капоте ничего и не выпытывает. И комплиментов тоже не говорит, не считать же таковыми фразы «Милая, ты прекрасно выглядишь!». Во-первых, если я действительно выгляжу хорошо, то сама знаю об этом, а если плохо, то в голосе Трумэна звучит такое ехидство, что хочется не улыбаться в ответ, а спрятаться.

Интересно, придет ли этот очаровательный мерзавец на мои похороны, ведь о себе он сказал, что ему нагадали долгую жизнь. Пусть только попробует не прийти, я ему на том свете устрою хорошую встречу! Мы с Капоте оба попадем в ад. Или в рай. Или еще куда-нибудь, но обязательно в одно место, мы похожи. Хотя я красивая и фигуристая, но он талантливее, это несомненно.

Но главное – я для Трумэна Норма Джин, он прекрасно понимает разницу между мной и ролью.

Я Вам вот что хочу сказать:

– Кертис – мерзавец!

Когда его спросили, каково это – целоваться с Мэрилин Монро, он ответил:

– Словно целоваться с Гитлером!

Сам Тони клянется, что сказал репортерам совсем иначе, но это тот редкий случай, когда доверять лучше журналистам.

Вы поняли, о ком я? Да, о Тони Кертисе, с которым мы снимались в фильме «В джазе только девушки». Газеты вовсю болтали о том, что брак Кертиса и его красавицы Джанет Ли не выдержит испытания съемками с Мэрилин Монро, словно Мэрилин – монстр, только и делающий, что разрушающий семьи. Подозреваю, что это из-за самого Тони, он трепался, что у нас роман. Док, не верьте, роман был только на площадке! Если ему противно целовать меня, словно Адольфа Гитлера, то мне и того меньше. К тому же я была беременна и мечтала сохранить ребенка, чтобы попытаться сохранить брак с Артуром. Если честно, я не уверена, что этот брак стоило сохранять, но это другие могут запросто выходить замуж или жениться и так же легко разводиться, для меня (какой бы легкомысленной меня ни считали) это трагедия. Не потому, что я до смерти любила своих мужей, просто развод – это всегда отказ, отказ от меня, моя ненужность. Это как в детстве, когда говорили:

– Норма Джин, завтра ты пойдешь жить к…

Но давайте я лучше расскажу о фильме и противном Кертисе.

Фильм вы наверняка видели, его видели все в Америке. Легкая комедия с множеством нелепых ситуаций, много музыки, шуток, были фразы, которые стали летучими. Помните? «И вообще, я мужчина!» – «Неважно, у каждого свои недостатки».

Но когда мне показали сценарий, я была в ярости. Даже за гонорар в миллион долларов я категорически не желала играть новую Блондинку. Нет, нет и нет! Белобрысая крашеная дура, только и умеющая бренчать на гавайской гитаре и мечтать о свадьбе с миллионером, до того тупая, что не заметила, как под нелепым макияжем и ужимками ее приятельниц скрываются два мужика, любительница выпить и готовая ради призрака богатства на все…

Никакое замужество за Миллером ничего не изменило, меня все равно воспринимали глупой Блондинкой. Но, Док, ужасно даже не это, а то, что уговаривал меня принять предложение… Артур! Мой умный муж, за которого я цеплялась, как за последнюю надежду выбраться из образа глупой Блондинки, почти заставил согласиться именно ее и сыграть.

Я рыдала, говорила, что отвыкла от камеры, боюсь, что не выдержу… К тому же режиссер снова Билли Уайлдер. Я с удовольствием снималась у него в «Зуде…», прекрасно относилась к Билли, но теперь он вдруг стал казаться монстром, требующим невесть что! В голове поселилась мысль, что съемки «Зуда…» с Уайлдером разрушили наш с Ди Маджио брак, и теперь съемки нового фильма разрушат брак с Миллером. Я прекрасно понимала, что съемки «Зуда…» ни при чем, знаменитая сцена с вздувающейся юбкой над решеткой метро лишь поставила точку в том, чего уже не было, но все равно упорствовала.

Но нам были нужны деньги… Артур настаивал, студия требовала, и я сдалась. Уайлдер привез в Нью-Йорк двух актеров, которых я должна не заподозрить в принадлежности к мужскому полу, а героя Тони еще и не узнать, стоило тому переодеться из женского платья в мужское. Парни красавчики, что и говорить, особенно Тони Кертис. У Леммона уже был «Оскар»… А кто я? Глупая блондинка, неудачница и в работе, и в личной жизни.

Я стала обузой для Артура и хорошо это понимала, уже не верилось, что мы сможем сохранить пусть ненастоящую семью, но хотя бы видимость брака, и моя беременность что-то спасет. Но мой муж настаивал на съемках, и я послушно согласилась. Миллион долларов на траве не валяется…

Диета, уход за собой, занятия со Страсбергами, примерка костюмов… и вот перед съемочной группой новая Мэрилин, вернее, прежняя – сияющая, очаровательная, немного лукавая. А на душе творилось черт-те что! Хотелось выть, зарыться с головой в подушку и реветь с утра до вечера или с вечера до утра.