Мэрилин Монро. Тайная жизнь самой известной женщины в мире

Мэрилин окунулась в роль, решив сделать хорошую работу. Она оказалась способна собраться и физически, и эмоционально снова быть на высоте. Ее внешность в фильме сильно отличалась от того, к чему привыкли ее поклонники. Знаменитый парикмахер и стилист Голливуда, Сидни Гилярофф, создал прическу, в которой волосы были более гладкими и более длинными, чем обычно. Жан Луи, создавший знаменитое блестящее платье «С днем рождения, господин президент», придумал несколько платьев, которые наилучшим образом подавали изгибы фигуры Мэрилин. Белое хлопковое платье с крупным горошком, под которым невозможно было заметить нижние юбки, выглядело настолько хорошо, что Мэрилин выбрала его для появления на публике во время презентации фильма. Ее сфотографировали на цветную пленку для «Эсквайра», иллюстрированного, и точки на ткани оказались красными, а не черными, как в фильме. Ее давний личный визажист Аллан Снайдер использовал тушь, помаду, пудру и румяна достаточно сдержанно, что соответствовало грубоватой эстетике фильма. Невероятно, но красоту Мэрилин не могли погубить даже ее тоска, напряжение, лекарства, алкоголь и постоянные драки в фильме.

Долгие четырехмесячные съемки в суровых условиях Невады были довольно трудным делом, ставшим еще более тяжелым вследствие неуравновешенного поведения Мэрилин и ее ненадежности. Кроме того, она злоупотребляла выпивкой и лекарствами, а также на нее давили переживания по поводу ее брака с Миллером, который приехал только в конце съемок. «Полагаю, он не хотел меня видеть в этом фильме, — говорила она тогда о своем муже и этом фильме. — Я думаю, что между нами все кончено. Мы должны были оставаться вместе, поскольку развод сейчас плохо бы сказался на фильме. Артур нажаловался на меня [Джону Хастону], и именно поэтому Хастон обращался со мной как с идиоткой, со своими «дорогая, то» и «дорогая, это». Почему бы ему не обращаться со мной как с нормальной актрисой?»

Резким контрастом с поведением Мэрилин, с ее постоянными опозданиями на съемки и ставшими легендой требованиями переснять сцену, был профессионализм Монтгомери Клифта, который запомнил весь сценарий еще до прибытия в Неваду. Как пишет Миллер в своей автобиографии, «естественно [Клифт], никогда не упускал ни одного рабочего часа... и всегда приходил вовремя». Гейбл выказывал явное сочувствие Мэрилин, но и его тяготила сложившаяся ситуация. Он снимал напряжение, настаивая на том, что сам будет исполнять все опасные трюки.

К этому времени Наташи Лайтесс уже давно не было, но ее заменила другая гуру Мэрилин — Паула Страсберг. Мэрилин, как и прежде, не делала ни одного шага на съемочной площадке без ее согласия. Однако существовало большое различие между этими двумя женщинами. У Паулы был муж и дети. У нее были свои обязанности. У Наташи была только Мэрилин. Наташа следила за тем, чтобы Мэрилин не скатилась в неконтролируемый психоз и принимала разумные дозы препаратов, Паула занималась только ее актерским мастерством. Так что во время съемки «Неприкаянных» Мэрилин, оставшаяся без Наташи, впала в глубокое отчаяние.

К концу августа Мэрилин больше не могла работать. Стресс сломал ее, и она начала жаловаться на то, что снова слышит «голоса». Лекарства не помогали, поэтому дозы были увеличены. Ральф Гринсон прописал триста миллиграммов нембутала, при том что максимальной считалась доза в 100 миллиграммов. Позднее Артур Миллер вспоминал: «Доктора согласились с ее требованиями прописывать новые и более сильные снотворные, несмотря на то, что они отлично понимали опасность этих действий. Всегда находились новые доктора, желающие помочь ей забыться».

«Он давал Мэрилин тройную дозировку, — сказал Руперт Аллан (который постоянно присутствовал на съемках) про Ральфа Гринсона. — Я считал это отвратительным, просто отвратительным, что доктор прописывает столько нембутала при бессоннице. Это сделало ее совершенно ненормальной в те часы, когда она бодрствовала. Она сказала мне, что постоянно ощущает, что за ней следят. Ей казалось, что она окружена». Аллан вспоминал, что Мэрилин разламывала капсулы секанола и рассасывала препарат во рту во время перерывов в съемке. «Мне неприятно говорить это, но я убежден, что в то время она была уже законченной наркоманкой. Это не преувеличение». Ее визажист, Аллан Снайдер, вспоминал, как накладывал ей грим утром, в то время когда она лежала на спине в постели. «Иначе было невозможно, — рассказывал он. — Ей нужно было невероятно много времени, чтобы просто подняться с постели, так что нам приходилось начинать накладывать грим еще до того, как она поднималась с постели».

В результате такого злоупотребления препаратами в сочетании с жарой пустыни и постоянным напряжением Мэрилин привезли в Лос-Анджелес, где ее пришлось поместить в больницу. В прессу передали, что она страдает «сильным истощением». Но это было неправдой.