Меримусса – любовь повелителя, или Путь в новый мир

Скорее всего, это именно тот, что шел за девушками по пятам. Получается, его мог убить только Шаслэ… Рональд подумал на Марию или ее каких-либо подельников из племени, Бену показалось странным, уж больно умелое убийство, тот даже не успел выстрелить или издать иные звуки, а Алекс вовсе задумался, ненароком вспомнив то выдвижное копье, которым проткнул кудрявую…

Вскоре Лиони оседлала подаренную ей лошадь, а Джим свою, приехав без экипажа, дабы быстрее оказаться в доме Клиффорд, на что миссис Гамильтон сегодня согласилась, дама была вчера против только из-за мадам Браун.

Когда Алекс и Бен покинули обитель друга, Рональд притащил в спальню страдающей на кровати жены Марию с завязанными руками и спросил, как любимая хочет, чтобы поплатилась дикарка. Ребекка велела сначала выпутать у нее всю историю, куда могла сбежать мелкая дрянь, ведь уже ясно, что точно не в свое племя. Рональд согласился, хотел отвести Марию в амбар, но супруга сказала оставить здесь и сделать всё при ней. Обозленная и кипящая ненавистью госпожа сама придумывала женщине виды пыток, для чего супруг позвал одного из охранников. Сначала бедняжку били до разбитого лица, потом обливали кипятком по велению опять-таки Ребекки, но стойкая местная ничего не выдала, а про убийство тем более не знала. В конце хозяйка приказала подвесить ее в амбаре вниз головой и оставить без пищи и воды. Она правда еще попросила мужа сломать ей руки, но он не стал этого делать. Ему хватило кипятка и оставленных ожогов, вызывающих неприятное чувство. Приведя в амбар, хозяин вдруг повелел тихо и быстро казнить местную вместо обещанного жене, а когда направился на выход, то заметил выпавшую из кармана шаровар Марии некую плетеную вещицу с рисунком, которую решил забрать.

Лиони тревожили множество вопросов, особенно о местной и убийстве охранника… По поводу второго ощущения были двоякие… Шаслэ вновь помог и спас, и, возможно, ему пришлось убить… хотя с другой стороны – он мог просто уйти, зачем нужно было так поступать? Миссис Гамильтон сетовала и причитала о случившемся; ей было невероятно жаль дорогую Ребекку, пострадавшую от рук этих мерзких дикарок, дама также надеялась, они получат сполна за совершенное зверство. Сама же Ребекка велела найти смуглянку во что бы то ни стало. Право, Лиони было весьма трудно делать спокойный вид, будто ей ничего неизвестно. За совместным ужином она старалась быстрее поесть и уйти, к тому же плохо спала прошлой ночью, что отразилось на лице: под глазами были круги. На нее посмотрела сидящая сегодня напротив на месте Ангуса, который еще не спускался и принимал массаж от местной, Изабель и вдруг обратилась:

– Лионелла, как прошла ночь?

Девушка сразу подняла взгляд и немного напряглась.

– Всё в порядке, спасибо, – ответила, держа себя в руках.

Отвлекся от трапезы и Джим, ненавязчиво слушая.

– Хм… – раздался звук удивленной усмешки миссис Гамильтон, вид показал недовольство.

– Значит, хворь уже прошла? – спросила Изабель.

Ее слова не очень понятны… какая же преследуется цель…

– О, да, сегодня утром миссис Браун гораздо лучше.

Френсис переглянулась с подругой, обеих очевидно напрягало общение гостьи с неотесанной мадам, хоть Изабель и вовсе не знала ту женщину, лишь идя на поводу у грязных сплетен.

– Интересно, как там мисс Уоллес ночевала в столь маленькой лачужке, где всего одна спальня и в той занимает место молодой дружок… – грубо острила миссис Гамильтон, манерно поправляя волосы. – У нее даже нет охраны от дикарей…

Изабель поддержала тихим хихиканьем, вслед пожаловалась:

– Кстати, о дикарках. Что-то в последнее время они вправду отбились от рук, вам так не кажется? Взять нашу, как ее там имя, Нюм… последний инцидент в моей спальне был неприемлем, она смела мне хамить самым низким образом…

Френсис понимающе кивала и в поражении округлила глаза.

– Я обязательно поговорю об этом с Беном, – уверила она.

Старший сын также пока не спускался к ужину, отдыхая у себя.

– Думаю, в такой ситуации дикарке будет мало просто выговора, как сделал до этого главный слуга, когда я пожаловалась на ее хождение в сорочке… – подбивала с задетым самолюбием и внутренней враждой Изабель.

– Я совершенно согласна! – сразу заявила миссис Гамильтон.