Меррик

Она освоила их компьютеры задолго до того, как те стали рядовым явлением в быту людей, и с невероятной скоростью стучала по клавиатуре, засиживаясь до поздней ночи за работой. Она публиковала сотни переводов и статей для наших служителей, и множество ее работ вышли под псевдонимом во внешнем мире.

Разумеется, мы очень осторожно делимся добытыми знаниями. Не в наших интересах быть замеченными, но существуют такие вещи, которые мы не вправе скрывать от других. Однако мы никогда не стали бы настаивать на псевдониме, но Меррик всю жизнь, с самого детства, хранила тайну своего имени.

В то же время по отношению к Мэйфейрам из престижного района Нового Орлеана она не проявляла почти никакого интереса и едва удосужилась прочитать те несколько документов, что мы ей предоставили. Они никогда не были для нее настоящими родственниками, что бы она там ни думала о дядюшке Джулиене, явившемся во сне Большой Нанэнн. Кроме того, какие бы способности мы ни обнаруживали у тех Мэйфейров, в этом веке они не проявляли почти никакого интереса к «ритуальной магии», каковая являлась главным предметом исследования Меррик.

Разумеется, мы не продали ни одно из сокровищ Меррик. Не было причин для такого абсурдного шага.

Таламаска настолько богата, что расходы одной персоны, такой как Меррик, практически ничего не значат, а Меррик, даже в свои юные годы, была предана делу ордена и по собственной воле работала в архивах, где обновляла реестры, делала переводы, составляла сопроводительные надписи к ольмекским находкам, очень похожим на те сокровища, что принадлежали ей.

Если кто из служителей Таламаски и зарабатывал себе на жизнь, то это была Меррик. Она трудилась так, что временами мы испытывали неловкость. Поэтому, когда ей вдруг приходило в голову совершить набег на магазины Нью-Йорка или Парижа, то никто и не думал возражать. А когда она выбрала себе черный седан «роллс-ройс» в качестве личной машины – вскоре у нее уже собралась целая коллекция разных авто, – никто не счел это неразумной тратой.

Меррик исполнилось двадцать четыре, когда она впервые обратилась к Эрону с просьбой о разрешении осмотреть оккультную коллекцию, привезенную в орден десять лет тому назад.

Я помню об этом, потому что сохранил письмо Эрона.