Merry dancers (СИ)

Джинни оцепенела от таких слов и перемены настроения: она прекрасно знала, как реагирует Луна на подобные претензии по поводу ее мировоззрения, и, конечно, в пылу гнева сама не заметила, как травмировала её, и та, проскользнув мимо шокированной подруги, вылезла из-за доспехов и отправилась в сторону западных лестниц, ведущих наверх в башню ее факультета.

— Луна, стой…

— Джинни, пусть идет, завтра с ней будет всё в порядке. Пускай это было немного грубо, но мне кажется, что тебе удалось донести до нее свою мысль, — сказал Невилл, хлопая поникшую подругу по плечу. — Идем, стоит поскорее сделать домашнее задание по ЗОТИ: я больше не хочу отбывать наказание у Амикуса Кэрроу, — постарался он перевести тему, но поежился от неприятных мыслей.

— Ах, Невилл, — удрученно вздохнула она, — я вовсе не хотела ее обижать, просто… Ну ты сам понимаешь, сколько бед она может принести сама себе. — Он успокаивающе поглаживал ее по плечу, но Джинни отмахнулась и продолжила оправдываться: — Я хотела как лучше, я не переживу, если и с ней что-то случится. Невилл, я… Я… — но одинокая слезинка, скатившаяся по ее щеке, перекрыла поток слов.

— Я знаю, что ты не хотела, а теперь пойдем, нам действительно стоит поторопиться с заданием, я не хочу, не дай Мерлин, чтобы нас оставили на Рождественские каникулы в Хогвартсе!

Джинни неуверенно кивнула и позволила вывести себя из укрытия.

Школа… Теперь в ней никто не хотел оставаться на каникулы. Это не школа вовсе, а тюрьма с жестким режимом для заключенных! Как могло так произойти, что это светлое, любимое всеми место, связанное с лучшими воспоминаниями юности, могло превратиться в такую… топь? При Дамблдоре здесь всегда было безопасно, тепло и уютно, здесь мог найти приют всякий, кто в нем нуждался, а теперь под началом Того-Кого-Нельзя-Называть школа стала источником опасности. Никаких выкрутасов от учеников и ночных гуляний по коридорам… Впрочем, это всегда было запрещено правилами… Гриффиндор травили, а Слизерин, естественно, поощряли, но и другим факультетам доставалось не меньше, чем гриффиндорцам. А директор… на что можно надеяться, когда во главе стоит самый преданный и приближенный слуга Волдеморта — Северус Снейп? Гнусный предатель, убивший всеми любимого Дамблдора, двуличный шпион…

Джинни, как и Гарри, Рон и Гермиона, не раз подвергалась нападкам с его стороны на уроках в прошлом просто потому, что она Уизли. Ему, видите ли, надоело ежедневно лицезреть всё её многочисленное рыжеволосое семейство не только в школе, но еще и на собраниях Ордена Феникса.

Терпеть нынешнюю власть не мог никто, и оставалась только одна надежда — Гарри Поттер, её Гарри, смелый, веселый парень, у которого не было детства; всего лишь подросток, который и сейчас борется за право не только выжить, но и спасти жизни всех, кто ему дорог, спасти и её жизнь. Волдеморт забрал у него все. Этот злобный монстр должен поплатиться за свои деяния. Конечно, проблемы Луны сильно волновали Джинни, однако миссия Гарри Поттера ставила под удар всех и вся… А что, если ему не удастся победить? Что, если все надежды бессмысленны и глупы, и этот мир никогда не выберется из пропасти Тьмы? А ведь это только начало…

Мальчик из Пророчества — Гарри, но кто он по сравнению с той огромной мощью, коей обладает самый опасный Тёмный маг всех времен и народов? Однако волшебному миру нужно в кого-то верить, нужно знать, что у них есть хоть какая-то надежда; но что, если эта надежда как снег, который так и не выпал к середине декабря в высокогорье Шотландии?..

*

Она неплохо рисовала, хотя никогда не училась живописи: её больше интересовали исследования и открытия новых существ и растений. Рисунки, которые Луна держала в своих руках, не были точными копиями тех, кого она изображала, но определённое сходство всё же прослеживалось. Она легко могла передавать эмоции при помощи карандаша и простых акварельных красок за один сикль и восемь кнатов, купленных в Косом переулке перед началом года. С листа пергамента на нее смотрели улыбающиеся Рон и Гарри. Они так яростно размахивали руками в знак приветствия, что, казалось, их может оторвать в любую секунду. У Луны очень невовремя закончилась красная краска, и волосы Рона были розового цвета, она даже решила, что ему так лучше. А на другом листке на нее смотрела Гермиона: на воротничке — чернильные пятна, а непослушная копна каштановых волос едва уместилась на пергаменте — Луна тогда и не заметила, как вышла за пределы листка, продолжая рисовать буйные кудри кистью на столе.