Merry dancers (СИ)

Мимо них в компании своих друзей шел староста Слизерина, при виде которого Элоис и Мередит сразу же замолчали и уткнулись в тарелки, а Джоконда вообще сделала вид, что изучает учебник ЗОТИ, который принадлежал Элоис. — Привет, Том! Три пары глаз оторвались от тарелки с супом, от созерцания своих ногтей и учебника и уставились на сцену. Том с непередаваемым выражением лица, в котором читалось полное удивление, не просто смотрел на улыбающуюся Джину, он прожигал в ней дыру взглядом. Двое его друзей — Розир и Крауч — похоже, вообще впали в ступор и глядели друг на друга. Риддл не помнил, когда в последний раз с ним кто-то здоровался вот так просто с бухты-барахты. И снова эта странная нелепо одетая девочка с огромными искренними серыми глазами и три застывших статуями хаффлпаффки. Том не стал заполнять паузу, а просто двинулся дальше, предлагая друзьям его догонять. Спустя метра два послышался хохот Крауча — он быстрее Розира пришел в себя. Подруги ошарашено смотрели на Джину: девушка нахмурилась, провожая взглядом старосту Слизерина. — Я вообще-то поздоровалась с тобой, Том, — догнал его недовольный голос чокнутой. Он почувствовал внутри себя ярость. Эта Джина огрела его книгой по голове, потом издевалась над ним, когда он искал кольцо, а сейчас это неказистое «привет» в довесок. Том хотел было сделать шаг вперед, продолжая игнорировать её, но не тут-то было. — А я слышала, что ты воспитанный мальчик. Гнев готов был вырваться наружу: кулаки сжались, а из ноздрей обещал повалить пар, а может, сразу огонь. Мальчик? Она назвала его мальчиком? Его прихвостни не знали, смеяться им или состроить гримасы и преподать урок несносной девчонке. Немая сцена длилась несколько секунд, а Джоконда, Мередит и Элоис так и не отмерли, но уже начали осознавать, что это не массовая галлюцинация. Джеки едва не подавилась воздухом, когда Том развернулся и быстрым шагом вернулся к ним, оставив Каспара и Йена переваривать ситуацию поодаль. Фальшивая улыбка на его лице едва прикрывала внутреннюю злобу, костяшки пальцев побелели от напряжения. Да кто она вообще такая? — Здравствуй, Джина, — выдавил он из себя, продолжая терпеть её беззаботную улыбку. «Что за идиотский бант?» — Так-то лучше, — кивнула она одобрительно и как ни в чем не бывало повернулась к подругам. — Элоис, передай, пожалуйста, соль, — но Элоис даже не поняла, о чем её попросили. — Элои-ис, соль! — с нажимом повторила Джина, привлекая к себе внимание щелчками пальцев перед лицом подруги. — А? Сейчас… — пробормотала та и, стараясь не обращать внимания на стоящего за спиной Джины Риддла, осторожно передала солонку, словно та была взрывоопасной.

Тома еще никто не видел таким взбешенным. Он вообще редко проявлял какие либо эмоции, особенно на людях; все знали его как сдержанного, полного достоинства молодого человека, а тут… Его лицо приобрело непривычный красноватый оттенок, пятнами проступивший на бледных щеках, он едва сдерживал себя, чтобы на людях не поддаться эмоциям, а Джина, сдобрив курицу с картошкой солью, принялась есть, причем с таким аппетитом, что ей смело можно было позавидовать.

— Эй ты! — внезапно послышался голос Каспара, но Том остановил его жестом руки.

Выкрик Крауча заставил его прийти в себя, ведь представление уже смотрели все хаффлпаффцы, и не только они. Лонгботтом и Прюэтт, которые где-то потеряли своих дружков, тоже наблюдали за ними.

— Идём, — коротко сказал Том, возвращая лицу беспристрастное выражение, и его друзья, оглядываясь на чокнутую Джину, последовали за ним.

Стол Хаффлпаффа проводил их гробовым молчанием, но затем все уставились на виновницу ситуации, безмятежно поглощающую свой обед.