Merry dancers (СИ)

— Ты что, нарочно? — возмущенно прошептала Джоконда, отодвигая от себя учебник. Взгляд Джины выдавал искреннее непонимание. — Ты о чем? — спросила она, макая ломтик хлеба в куриный жир. Джоконда хлопнула по столу ладонями и недовольно сказала: — Вот об этом, — она кивком указала в сторону Риддла, занявшего место за обеденным столом Слизерина. — Джина, ты что, с ума сошла? Слизеринский стол находился через один от хаффлпаффского, однако Том и его друзья выбрали не свой переход. Джеки повернулась к выходу из Большого зала, чтобы обнаружить причину такого крюка. Чтобы добраться до слизеринцев, нужно было пройти сквозь мирно беседующих призраков Серой леди и Толстого проповедника, и, видимо, компания не стала отвлекать их по мелочам. — Не понимаю, о чем ты, Джеки, но если о том, что нужно быть вежливым, когда с тобой здороваются, то не пойму суть твоих притязаний. Или Том недотрога и с ним вообще не положено здороваться? На эту полную возмущений речь подругам попросту нечего было ответить, да и в чем, собственно, суть? В действительности, Джина не сделала ничего такого, чтобы на нее уставилось столько пар глаз. Но Риддл все равно был неприкосновенен, у него были чисто слизеринские черты с манией величия, и, хотя он действительно был вежлив, в большинстве случаев никто почему-то не осмеливался просто здороваться с ним, как это сделала она. Джоконда, Элоис и Мередит проводили Джину до ворот Хогвартса. Они уже не раз замечали за ней некие странности, такие, как иногда нелепая одежда, волшебная палочка, заложенная за ухо и безумный аппетит; даже в разговорах с ней всплывали интересные моменты, но девочки не думали, что она настолько не от мира сего. Джина поведала им о встрече с Томом возле Хогвартса. Реакция Джоконды была неоднозначной: она прекрасно понимала, что всё произошедшее — случайность, однако её поражало отношение новой подруги. Джина была настолько непосредственна, что, не загоняя себя в какие-либо рамки, делала то, о чем Джеки и мечтать не могла или попросту стеснялась. Она хотела с ним просто здороваться и иногда общаться, но боялась безразличия, боялась быть отвергнутой в таких мелочах, как сказать: «Привет!» за завтраком или просто спросить: «Как дела?», поэтому невольно завидовала Джине, в поступках которой не было никакой подоплеки. Более того, Том её не игнорировал, он поддавался на эти провокации. * * * — Я нашла её сидящей на подоконнике в коридоре четвертого этажа, — поведала миссис Норрис, стоявшая рядом с подавленной Джиной. — А она, между прочим, даже не из нашей школы и должна была покинуть её сразу после экзамена. Да на Джине не было лица! Она смотрела в одну точку, однако в глазах не было слёз. Профессор Дамблдор как всегда улыбнулся, пытаясь смягчить строгий тон хогвартского завхоза. Ведьма в неизменной серой, местами потертой мантии, похоже, была не слишком довольна встречей с Альбусом, постоянно вступающимся за нашкодивших студентов. — Быть может, она просто не смогла найти выход из замка, Дорис? Вы ведь знаете, что для небывалого человека Хогвартс может стать настоящим лабиринтом! Сейчас глубокая ночь, смотрите, девочка вся дрожит, а в замке даже летом прохладно. — После этих слов миссис Норрис скорчила недовольную гримасу – она уже была не в восторге от того, что эта девчонка не может получить отработку, потому что не учится в Хогвартсе. — Хорошо бы угостить её чаем, а я позабочусь о том, чтобы она попала к себе домой, хорошо, Джина? — та подняла на него уставший взгляд и легонько кивнула в знак согласия. — Ну, вот и славно! Спасибо, Дорис, что нашли её.

Норрис строго посмотрела на Альбуса, потом перевела взгляд на девочку: