Merry dancers (СИ)

Странно видеть его перед собой сейчас, предлагающим помощь, ведь Малфой создавал вокруг себя иную атмосферу, и казалось, держался особняком, вдали от всех слизеринцев. Эвелин боковым зрением заметила, что на них смотрит Друэлла, да и Риддл, сколько бы не прикидывался равнодушным, всё же поглядывал в их сторону.

Новенький: он, наверное, не знал, что лучше не общаться с изгоем, иначе и из него сделают объект для насмешек.

— Нет, спасибо, — как можно равнодушнее ответила она, снова пряча взгляд в учебнике по трансфигурации.

— Мне не сложно…

Его улыбка снова заставила её поднять взгляд. Еще один джентльмен — такой же, как Розир. Воспоминания о Йене не принесли приятных ощущений, а наоборот, как будто маленькие иголочки воткнулись в болевые точки.

— Я сказала: «нет, спасибо!» — сама того не ожидая, повысила голос Уилкис.

Учтивая улыбка стерлась с лица Малфоя мгновенно, сменившись равнодушием. Он на мгновение сдвинул брови, а затем просто пошел в сторону спален мальчиков, игнорируя провожающие взгляды немногочисленных присутствующих в гостиной Слизерина. Иви так и осталась сидеть в кресле. Лучше было подождать пока все разойдутся и уснут и только потом идти в спальню, или она нарвется на очередную лекцию о том, что она неудачница и позор всего факультета от замечательных соседок по комнате.

Первый день в школе был именно таким, каким она себе представляла — полным унижения и насмешек от «доброжелательных» сокурсников, но он оказался и вполовину не таким плохим, как лето, проведенное в обществе разгневанного отца. Уговорить Уилкиса-старшего вернуть дочь в школу, было сложно, но, как оказалось, нет ничего невозможного. Эвелин помог случай. Несчетное количество бессмысленных обещаний о примерном поведении и столько же скандалов произошло за три месяца, после которых опороченная наследница надолго запиралась в своей комнате и горько плакала. Совсем недавно отец покинул страну на длительный срок, а оставлять Иви на одну только мать, нервы которой не выдерживали постоянных семейных ссор, он попросту не решался и, скрепя сердце, принял решение отправить её в Хогвартс.

Иви вернулась в школу не от безысходности и не от желания вновь обрести что-то утраченное: у неё были куда более осмысленные причины оказаться в месте, где теперь её считают ничтожеством…

Не желающие сидеть на месте смирно слизеринцы ухитрились снова подмочить репутацию факультета, а заодно привести в бешенство своего лидера. Нет, неугомонные Блэки, а также другие представители любителей пошалить на этот раз были ни при чем. Кто бы мог подумать, что тихий мальчик может нажить столько неприятностей! Эйвери никогда не привлекал к себе подобного внимания. Сценарий был до раздражения банален — очередная стычка с гриффиндорцами, приведшая к неприятным для имущества Хогвартса последствиям. Юные ловцы квиддичных факультетских команд решили выяснить, кто из них ловчее, и, казалось бы, безобидное соревнование в мастерстве полетов и поимке снитча превратилось в гонки с волшебными палочками наготове. В итоге: пара разбитых стёкол кабинета профессора Меррисот, сожженная грядка с морковью недотепы Хагрида и разбитый в пыль бюст Патрика Невозмутимого, простоявший на постаменте внутреннего двора с самого основания школы! Эти сумасшедшие дети успели облететь Хогвартс без малого три раза, пока выясняли отношения.

Риддл кипел от гнева, поднимаясь на третий этаж и обдумывая оправдательную речь для Слагхорна. Ему вслед смотрели картины, словно ощущая флюиды негативных эмоций.

Эйвери был хорошим ловцом — лучшим в школе на данный момент, и его — талантливого мальчика — просто вышибли из команды директорским приказом! Не вставало вопроса о том, что вся эта потасовка была спланирована хитрыми на выдумки гриффиндорцами. Они пожертвовали ловцом запасного состава, а глупый Эйвери попался на уловку. Том не собирался идти к разгневанному директору, понимая, что его уговоры вернуть ловца команде Слизерина не будут значить ровным счетом ничего перед авторитетом Дамблдора, который, похоже, тоже быстро смекнул, что к чему, и пошел на поводу у гриффиндорцев. Старый болван! Только Слагхорн, находящийся в дружеских отношениях с Диппетом, мог помочь в нелегком деле, но и перед ним придется оправдывать Эйвери. Том терпеть не мог заниматься подобными мелочами, но порой приходилось поступаться собственным «не хочу».

Он сделал глубокий вдох, придал лицу привычную непроницаемость и негромко постучал в дверь декана.

— Да-да, — донесся добродушный голос из кабинета. — Входите.

После полутемных коридоров Том прищурился от яркого света, льющегося из расшторенных окон, освещающих обиталище Слагхорна. Запах благовоний, невесомые тюли цвета охры и мягкие подушки, разбросанные по углам, создавали уют и отличную атмосферу для постоянных сборищ Клуба Слизней, но только не для Тома, особенно сейчас, когда его всё раздражало.

— Я, признаться, ждал вас раньше, мистер Риддл, — произнес Слагхорн, накручивая пышный ус на палец; он явно был чем-то доволен, словно его вовсе не беспокоило случившееся с Эйвери.