Мерседес из Кастилии, или Путешествие в Катай

наверно, мы будем их видеть со всех сторон. Но главная наша цель – Катай, и, когда впереди нас ждет такое великое открытие, мы не можем сворачивать с пути ради каких-то островов!

– Разрешите мне на «Пинте» уйти вперед, доблестный адмирал, чтобы мы первыми увидели берега Азии. Я не сомневаюсь – к утру они предстанут перед нами!

– Плывите с богом, достойный капитан, если вы в этом так уверены, но я вас предупредил, что азиатских берегов вы так скоро не увидите. Однако, если вам посчастливится найти хотя бы остров в этих отдаленных и неисследованных водах, даже такое открытие сделает честь Кастилии.

Тот, кто первый увидит землю, получит награду! И вам и всем остальным я даю разрешение открыть хоть сотни островов и даже материков!

Все посмеялись этой шутке, потому что, когда у людей легко на сердце, любое доброе слово их веселит, а затем

«Пинта» устремилась вперед. Лишь к вечеру она опять легла в дрейф, дожидаясь остальных, и казалась издали черным пятном на фоне великолепного закатного неба. На горизонте на севере собирались густые тучи, которые легко можно было принять за вершины крутых гор со скрытыми между ними долинами и мысами, неясными из-за большого расстояния.

На следующий день, впервые с тех пор, как каравеллы попали в полосу пассатов, ветер сделался слабым и переменчивым, небо покрылось тучами и начал накрапывать дождь. Суда сблизились, от одного к другому засновали шлюпки, завязался общий разговор.

– Я пришел к вам, сеньор адмирал, – объявил старший

Пинсон, едва ступив на борт «Санта-Марии», – по единодушной просьбе моей команды. Разрешите нам повернуть на север: там несомненно должна быть какая-нибудь земля

– остров или материк! Такое открытие увенчает наше предприятие, прославит наших государей и воздаст должное вашей прозорливости.

– Похвальное желание, добрый Мартин Алонсо, и высказано оно в подобающих выражениях, – ответил Колумб.

– Однако согласиться с вами я не могу. Весьма маловероятно, что мы найдем в северном направлении что-либо стоящее, зато от главной своей цели отклонимся наверняка.

Катай и царство великого хана находятся на западе, и мы отправились в это плавание не для того, чтобы открыть еще одну группу островов, подобных Канарским или Азорским, а для того, чтобы обойти вокруг земли и проложить путь истинной вере в исконные пределы язычества!

– Сеньор Муньос, неужели вы не поддержите нашу просьбу? – воззвал Мартин Алонсо к Луису. – Адмирал к вам благоволит и, может быть, ради вас окажет нам эту маленькую милость!

– По правде говоря, добрый Мартин Алонсо, я так жажду обратить великого хана в нашу веру, что ни за что не соглашусь свернуть ни направо, ни налево, пока не достигну этой великой цели, – насмешливо ответил дон Луис, выказывая скорее безразличие дворянина к простому капитану, нежели почтение скромного секретаря к первому после адмирала человеку в экспедиции. – Я давно заметил, что сатане бывает нелегко совратить того, кто идет прямой дорогой, зато со всеми, кто ищет окольных путей, он справляется без труда и уже набил ими ад до отказа!

– Неужели нам придется оставить всякую надежду, сеньор адмирал? – настаивал Мартин Алонсо. – Неужели мы пренебрежем всеми этими благоприятными приметами, даже не попытавшись открыть новую землю?

– Я не вижу иного выхода, мой достойный друг. Дождь как будто указывает на близость земли, это затишье – тоже, а вон еще один, самый достоверный вестник – видите?

Похоже, он собирается отдохнуть на вашей «Пинте»!

Пинсон и все остальные, кто был поблизости, оглянулись и увидели огромного белого пеликана, который тяжело летел над самой водой по направлению к «Пинте».

Однако величавая птица, крылья которой достигали в размахе десяти футов, презрительно миновала небольшое судно и опустилась на мачту адмиральской каравеллы.

– Если это еще и не признак близости земли, – серьезно заметил Колумб, – то самый верный знак милости судьбы.

Она ободряет нас и призывает идти, не сворачивая, к великой цели! Никогда еще, Мартин Алонсо, я не видел птиц этой породы далее чем на расстоянии одного дня плавания от берегов.

– Я тоже, доблестный адмирал, и я с вами согласен: эта птица сулит нам удачу! Но, может быть, она указывает, что нам следует свернуть на север, что удача ждет нас именно в том направлении?

– Нет, это явное знамение, что нам следует продолжать плавание на запад, – возразил адмирал. – На обратном пути мы сможем более обстоятельно и не спеша обследовать эту часть океана, но, пока мы не доплывем до Индии, наша задача останется невыполненной, а до Индии еще не одна сотня лиг. Воспользуемся лучше затишьем, чтобы собрать всех кормчих и посмотреть, как они определяют свое положение на карте!

Вскоре все кормчие собрались на адмиральской каравелле, и каждый, согласно своим расчетам, воткнул булавку в грубую карту Атлантического океана, составленную адмиралом, – грубую в смысле точности, зато с виду очень красивую. Кормчие Висенте Яньеса с «Ниньи» воткнули свои булавки дальше всех, отмерив от Гомеры четыреста сорок морских лиг. Мартин Алонсо поместил свою